То, что мы сегодня с вами обсудим, это не просто доклад-констатация. За прошедший год нам удалось сделать что-то реальное.

Несмотря на очень серьезные намерения Правительства и части депутатов лишить средства массовой информации налоговых льгот, нам удалось их отстоять.

В 13 субъектах Федерации «Общественная экспертиза» добилась изменения местного законодательства о средствах массовой информации в лучшую сторону. Так что здесь речь идет о целенаправленной работе по выживанию СМИ, о сохранении свободы слова в России.

В рамках этого проекта был разработан модельный закон о средствах массовой информации в более чем 10 субъектах Федерации.

Главы администраций уже внесли их в свои Законодательные собрания.

Но главное, что произошло по сравнению с прошлым годом, это то, что в России сложился иной политический контекст.

Сегодня на повестке дня доктрина информационной безопасности, новая редакция закона о средствах массовой информации.

На повестке дня проблемы перекраивания информационного пространства России под семь округов. На наших глазах проявляются основные черты новой государственной политики России. Я думаю, что состояние общества сегодня таково, что мы не только можем проанализировать эту политику, проверить ее на адекватность основным историческим вызовам, но и повлиять на ее изменение.Что именно в сегодняшней России является информационной угрозой и что угрожает национальной безопасности в этой сфере? Я думаю, что можно выделить несколько основных угроз. И угроза номер один – это закрытость власти. Причем эта закрытость носит отчасти издевательский характер: когда любой государственный секрет, любую государственную тайну сегодня можно купить, но информация, которая имеет общее значение, оказывается недоступной. В рамках «Общественной экспертизы» от средств массовой информации было направлено около двух тысяч запросов высшим должностным лицам в субъекты Федерации. Запросы касались исключительно засекреченных тем. Это – отдельные статьи бюджета, экология, сведения о преступности, положение заключенных в следственных изоляторах, привилегии местной власти и так далее. Так вот, только 28 процентов должностных лиц ответили в соответствии с законом. Таков уровень закрытости сегодняшней власти. Наш опрос позволяет поставить диагноз: закрытость власти является угрозой номер один для национальной безопасности. И мы видим, что происходит в результате этой закрытости. Это ситуации от Чернобыля до «Курска», когда молчание и вранье власти оборачивается тысячами жертв и национальными катастрофами. Власть так же, как и 14 лет назад, продолжает скрывать правду, продолжает врать до последнего момента, что приводит к национальным трагедиям.

В голове у чиновника не укладывается, что он обязан давать информацию журналистам, обязан отвечать на запросы. Торговать информацией научились, а предоставлять ее в соответствии с законом – нет.

Наиболее закрытые регионы – это Якутия, Адыгея, Калмыкия, практически все Северо-Кавказские республики, Хакасия, Красноярский край, Брянская, Саратовская, Липецкая области и многие другие. Это своеобразные черные чиновничьи дыры, откуда информации вообще нет.

Я встречался с губернаторами, председателями законодательных собраний, и понял, что убеждать их бесполезно, надо устраивать целую серию судов. И если такая серия судов (мы сейчас создаем сильную юридическую службу в Союзе журналистов России), прокатится по России в связи с необоснованным отказом журналистам в информации, если будут оштрафованы и лишатся своих кресел чиновники, то это научит их разговаривать с обществом через средства массовой информации.

Угроза номер два – это распад единого, общероссийского информационного пространства.

Вполне закономерно снижение интереса к общероссийским новостям. Сейчас в регионах никого не интересует то, что происходит в пределах Садового кольца. Всем интересно, что происходит в своем регионе, в своем городе, там, где человек живет и работает. Но реальную угрозу разрыва общероссийского информационного пространства представляет тот факт, который зафиксирован «Общественной экспертизой».

В России на сегодняшний момент сложилось 89 разных политических режимов. Нам не нужна никакая машина времени для того, чтобы из современности, где время европейское, конец ХХ века, пересекая границу субъекта Федерации, оказаться в средневековом ханстве, где действуют совершенно другие законы. Где средства массовой информации выполняют принципиально иную роль или вообще являются муляжами средств массовой информации, муляжами газет, муляжами телевидения.

Наши граждане примерно в двух десятках субъектах Федерации живут в условиях советской медийной модели, при которой средства массовой информации и журналисты выполняют функции подручных партии. В этом издании процитированы некоторые постановления власти, которые могли бы с таким же успехом быть подписаны секретарями обкомов лет 20–30–40–50 назад. Например, постановление губернатора Орловской области по СМИ ничем не отличается от такого же постановления, которое могло бы быть подписано первым секретарем обкома лет 30 назад. Точно так же газетам и телекомпаниям указывается, что освещать и как работать. До сих пор журналисты критикуются за то, что они плохо освещают посевную.

Я не буду множить примеры, они изложены на 824 страницах этой книги. Ясно одно – местная власть, тромбируя информационные потоки, превращает свои регионы в своеобразные замкнутые анклавы, которые выпадают из исторического времени. Это серьезная угроза национальной безопасности страны.

К этой же группе угроз я бы отнес процесс информационного передела России под семь территориальных округов. Этот процесс сейчас очень интенсивно идет, практически по всей стране. Создаются новые информационные центры, новые окружные газеты, телекомпании. Почему мы считаем эту деятельность угрозой информационной безопасности страны?

Государство ломает рынок, создавая искусственно окружные средства массовой информации (как, например, в Поволжье), привлекая журналистские кадры, подписку, рынок рекламы и так далее. Деньги на создание этих структур ни в одном бюджете не заложены. Однако можно не сомневаться, зарплата не будет выплачиваться учителям, врачам и остальным бюджетникам, а на это деньги найдутся. И на это будут распылены миллионы, распылены, а иногда просто и разворованы.

Всякий, кто занимался созданием межрегиональных средств массовой информации, будь то «Сибирская газета» или газета «Честное слово», знает, сколь тяжелое это дело. Красноярцев не слишком волнуют проблемы Новосибирска, во всяком случае, не больше, чем проблемы рязанцев или чукчей. Единое информационное пространство России – наша базовая национальная проблема. Единое информационное пространство округа – это чиновничья прихоть и волюнтаризм, извините за забытое советское ругательство. Потому что вообще структура единого пространства должна соответствовать внутреннему миру человека. В психологии есть такое понятие – самоидентификация. Человек отвечает на вопрос – «Кто я такой?». И структура этой самоидентификации включает такие понятия: я русский, я россиянин, я москвич, я из Рязани, я питерский. И никто не скажет – я из Центрального округа, я из Северо-Западного округа. Поэтому эти окружные СМИ не отвечают пространственной идентификации и обречены остаться мертворожденными.

Перекройка единого пространства вредна для страны, еще и потому, что этим делом занимается государство, государственные чиновники. Главный принцип нормальной государственной информационной политики – не прикасаться к средствам массовой информации государственными руками. Не государево это дело. Средства массовой информации – это частное дело.

Главный порок Доктрины информационной безопасности в том, что берется курс на развитие и дальнейшее усиление государственных средств массовой информации для реализации государственной информационной политики. Это курс на возврат в прошлое. Мы уже там были и сейчас выбираемся оттуда с мучительным трудом. Мир не знает ни одного примера (я имею в виду цивилизованный мир, то есть те страны, которые успешно отстаивают свои национальные информационные интересы), ни одного примера, когда государственные газеты успешно конкурируют с частными. Ни в одной развитой стране вы не встретите ни одной государственной газеты. И сегодня российские СМИ находятся в переходном периоде. Это переход от советской модели к рыночной. Идет жестокая борьба живого с мертвым. Я не хочу охаивать все государственные СМИ, которых в России свыше тысячи (среди них есть очень живые), но я могу конкретно по каждому примеру удачного функционирования государственного СМИ доказать, что они государственные по форме и частные по содержанию. Могу привести десятки примеров удачного функционирования государственных СМИ. Например, «Ставропольская правда». Фактически это частная, независимая газета под государственной крышей.

Поэтому борьба живого с мертвым, на самом деле идет в пользу живого, везде начинает развиваться переход к рынку, везде появляется живая реклама, развиваются новые формы подписки. Так вот, проблема в том, что Доктрина информационной безопасности и тот вариант новой редакции закона «О средствах массовой информации», который родился в недрах Министерства печати, ведут нас в сторону увеличения мертвого и сокращению пространства живого.

Можно постатейно говорить о том, что родилось в Министерстве печати.

Это и расширение возможностей репрессий против СМИ, и увеличение зависимости средств массовой информации от чиновника: огромное количество поводов не зарегистрировать средства массовой информации, возможность для Министерства печати на полгода приостановить деятельность СМИ. Здесь в зале присутствуют 40 главных редакторов, и каждый из них прекрасно понимает, что такое приостановить на полгода деятельность средства массовой информации. Это полная смерть для СМИ. Поэтому такие положения просто убивают независимость средств массовой информации.

И последняя, третья группа угроз больше всего касается нашего цеха. Это та потеря доверия к средствам массовой информации, которая произошла за последние 8 лет. Ведь тогда СМИ были самым авторитетным институтом общества. Наш рейтинг был значительно выше, чем рейтинг любых правительственных учреждений, президента, армии, церкви и так далее.

Сегодня ситуация зеркально поменялась. Средства массовой информации по уровню доверия находятся (по разным опросам) где–то на уровне Государственной Думы. Это нижняя планка доверия в обществе. Причин этому много, но я назову только те, вина за которые лежит целиком на самих журналистах.

Это утрата журналистской корпорации, не просто корпоративного духа, а неких правил игры, когда становится возможным делать абсолютно все. Это те информационные войны, которые у нас разгораются перед каждыми выборами и окончательно добивают доверие к средствам массовой информации. Наверное, надо вспомнить и то, как весьма авторитетные, уважаемые газеты целыми разворотами печатали рекламу «МММ», прекрасно понимая, что этим они позволяют грабить своих собственных подписчиков. И, конечно, не приходится удивляться, что люди утратили доверие к средствам массовой информации.

Этот последний блок угроз информационной безопасности страны относится, прежде всего, к ведению Союза журналистов. Нам надо проводить очень капитальный ремонт нашего Союза. Это тема для отдельного разговора, она достаточно далеко выходит за пределы нашей пресс-ассамблеи. Этот ремонт должен идти и по линии создания некого объединения главных редакторов, должна появиться мощная организация и по линии профессионального союза журналистов, и по линии инфраструктуры рынка средств массовой информации.

Нам надо вырабатывать нормальное тарифное соглашение с владельцами СМИ, чтобы перепады в зарплатах не были как сейчас – от 300 рублей до 20 тысяч долларов.

Сегодня главными угрозами информационной безопасности являются не те, которые обозначены в Доктрине и подписаны президентом, а совсем иные. Проблема заключается не в том, что слишком много свободы, а в том, что у нас ее слишком мало, и она изуродована медийным рынком, изуродована местными законами и произволом чиновников. А для того, чтобы у президента была возможность бороться с этим произволом, мы послали ему наше исследование. Надеемся, что оно станет его настольной книгой.

Проект «Общественная экспертиза» изучает условия получения, производства и распространения информации, существующие сегодня на территории всех 89 субъектов Российской Федерации. Технология «Общественной экспертизы» сочетает тестовые запросы, полевые исследования, анализ законодательства и информационной политики местных администраций.