Уже больше года длится «вторая чеченская» война, и все это время бюллетень «Мемориала» практически в каждом выпуске (№№13–16, 18–19) публиковал материалы Правозащитного центра о положении в зоне вооруженного конфликта. Один из выпусков (№ 15) был целиком посвящен этой теме. Ниже мы публикуем письмо ПЦ «Мемориал», направленное членам Парламентской Ассамблеи Совета Европы в сентябре 2000 г. Ситуация в зоне конфликта, кажется, стабилизировалась: желающие могут сравнить это письмо с материалами №№ 18–19. Письмо значительно сокращено: удалены как общие с аналогичным июньским письмом места, так и фактический материал, ранее опубликованный в бюллетене. Продолжает действовать система «фильтрации», где по-прежнему практикуются избиения, пытки и жестокое обращение.

Письмо членам Парламентской Ассамблеи Совета Европы.


ПРАВОЗАЩИТНЫЙ ЦЕНТР «МЕМОРИАЛ»
25 сентября 2000 г.

Поселок Гехи. Массовое захоронение жертв боев в селе Комсомольское

Глубокоуважаемые господа!

Мы вновь обращаемся к вам с призывом обратить серьезное внимание на положение с правами человека в зоне вооруженного конфликта на территории Чеченской Республики.

В апреле этого года Парламентская ассамблея Совета Европы приняла жесткую резолюцию по Чечне. Мы благодарны Парламентской Ассамблее за ту принципиальную позицию, которую она заняла по отношению к трагическим событиям на Северном Кавказе.

В конце июня в письме, адресованном членам Парламентской Ассамблеи Совета Европы, мы с сожалением были вынуждены констатировать, что большинство призывов, рекомендаций и требований, содержащихся в этих резолюциях, не выполнены. И теперь мы опять вынуждены утверждать, что сколько-нибудь заметного улучшения с соблюдением прав человека в Чеченской Республике пока не произошло.

* * *

В июле–сентябре 2000 г. на большей части территории Чеченской республики чеченские отряды продолжали партизанские действия. И хотя, согласно официальным сообщениям, ежемесячные потери российских федеральных сил в Чечне постепенно снижаются, солдаты, в числе которых есть и молодые военнослужащие по призыву, и сотрудники МВД, продолжают гибнуть от взрывов мин и обстрелов. Поскольку комендатуры, блокпосты и места дислокации федеральных сил находятся в черте или в окрестностях большинства крупных населенных пунктов республики, в результате подобных нападений и ответных действий федеральных сил подвергается опасности большая часть мирных жителей Чечни. Обе воюющие стороны в своих действиях не желают учитывать фактор безопасности мирных граждан …

Периодически обстрелам подвергаются села, удаленные от мест дислокации войск... После того, как А.Масхадов заявил о планируемом на 15 июля входе чеченских отрядов в крупные населенные пункты Чечни, резко возрос поток беженцев в Ингушетию. В августе–сентябре количество людей, покидающих Чечню, снова превысило численность возвращающихся туда...

* * *

Парламентская Ассамблея Совета Европы рекомендовала руководству России начать политический диалог без предварительных условий или ограничений со всем спектром представителей чеченского народа, включая представителей законно избранных чеченских властей, с целью достижения всеобъемлющего политического урегулирования конфликта. В этом направлении по-прежнему ничего не предпринимается, возможность переговоров с противостоящей стороной категорически отрицается представителями российских органов власти.

* * *

В Чечне по-прежнему исчезают люди. Люди, не похищенные бандитами или террористами, а, наоборот, задержанные теми, кто проводит «антитеррористическую операцию» …С первых дней военной операции в Чечне после задержания людей военнослужащими, сотрудниками МВД или ФСБ РФ родные задержанных обычно длительное время не могут узнать ни о причине задержания, ни о месте содержания задержанного, ни о том, предъявлено ли ему обвинение и т.п. Само собой разумеется, что задержанные таким образом люди не могут воспользоваться услугами адвокатов. Большинство «исчезнувших» людей затем (через несколько недель или даже месяцев) обнаруживаются в следственных изоляторах или изоляторах временного содержания.

Однако, к сожалению, есть много случаев, когда людей, «исчезнувших» таким образом, уже не удается нигде найти.

По сути дела, скорее следует говорить о многочисленных похищениях людей, совершенных представителями правоохранительных органов и силовых ведомств РФ. В Чечне обнаруживают все больше и больше захоронений тел людей, которые были задержаны в разное время представителями федеральных силовых ведомств. Эти тела имеют следы насильственной смерти и пыток …Пока нам не известно ни одного случая, чтобы были найдены и наказаны кто-либо из виновных в таких похищениях… К сожалению, у нас нет оснований считать, что … за эти преступления кто-нибудь понесет наказание.


Поселок Гехи после бомбежек. 2000 г.

* * *

Тяжкие и массовые нарушения прав человека в Чечне связаны с практикой проведения так называемых «зачисток» населенных пунктов. Чаще всего они проводятся в ответ на подрыв бронетехники или обстрел военнослужащих боевиками в окрестности какого-либо села. За это фактически несет наказание все село. …Зачистки сопровождались обстрелами, грабежами, поджогами домов, избиениями местных жителей. Мужчин забирали из села. Обычно в поле рядом с селом оборудовался временный фильтрационный пункт, куда их доставляли, где подвергали избиениям и пыткам. Как теперь уже вполне очевидно, некоторые из них были убиты.

* * *

До сих пор на территории Чеченской Республики не начали работать суды. А это означает, что жители Чечни лишены главного механизма защиты их законных прав. Это же ведет к увеличению сроков нахождения обвиняемых под стражей.Суды в других субъектах РФ не принимают к рассмотрению жалобы на нарушение на территории Чечни законных прав жителей этой республики. С лета в Чечне работает воссозданная коллегия адвокатов Чеченской Республики (39 адвокатов). Этот факт, безусловно, оказывает положительное влияние на ситуацию с правами человека на территории Чечни.

Однако адвокатская помощь остается недоступной для абсолютного большинства нуждающихся в ней жителей Чечни.


Назрань. Детская реанимация. Ребенок с ожогом 40% поверхности тела. 2000 г.

* * *

По-прежнему на многих блокпостах, расположенных на дорогах, военнослужащие и сотрудники милиции практически открыто занимаются незаконными поборами с проезжающих автомашин. Деньги собирают прежде всего с водителей автобусов и грузовых машин. Военнослужащие и сотрудники милиции, направляемые в Чечню из разных регионов России, на блокпостах нередко допускают нецензурную ругань, оскорбления стариков и женщин. Обращение к мужчинам часто намеренно провоцирует ответную резкую реакцию. Важно отметить, что, как правило, постовые на блокпостах одеты в форму без знаков отличия, не позволяющую определить ни их звания, ни их ведомственную принадлежность. Сами же постовые обычно отказываются представиться.

* * *

Грабежи военнослужащими федеральных сил и сотрудниками МВД РФ жителей Чечни по-прежнему остаются распространенным явлением. Причем такие грабежи часто совершаются совершенно открыто. Речь идет не только о присвоении небольших ценных вещей, таких как деньги, ювелирные изделия, но и об организованном вывозе объемных грузов. Подобный систематический грабеж может происходить только при попустительстве или участии военного командования.

* * *

Стабилизация ситуации в Чечне, налаживание там нормальных отношений между населением и представителями федеральных органов власти невозможны без серьезного и объективного расследования многочисленных преступлений, совершенных военнослужащими и сотрудниками МВД РФ по отношению к мирному населению этой республики.

Однако органы прокуратуры демонстрируют нежелание расследовать преступления против мирного населения, совершенные федеральными силами в ходе вооруженного конфликта. По официальной информации Генеральной прокуратуры РФ, на 20 сентября из 540 уголовных дел, возбужденных в отношении военнослужащих федеральной группировки войск в Чечне, лишь 16 дел имеют отношение к преступлениям, совершенным против мирного населения. Из них 4 дела направлены в суды.

* * *

На середину сентября, по нашим сведениям, аппарат специального представителя Президента РФ принял всего уже более 8000 обращений. …более 50 % всех обращений – по поводу отсутствия сведений о задержанных и пропавших родственниках, ограничениях при передвижениях, фактах насилия, оскорбительного отношения со стороны военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов, произвольных задержаниях, избиениях и незаконном содержании под арестом… В приеме граждан принимал участие и военный прокурор. Однако за период июль — середина сентября органами прокуратуры было возбуждено лишь два новых уголовных дела по фактам преступлений против жителей Чечни. При этом из 16 подобных уголовных дел 4 были прекращены либо за отсутствием состава преступления, либо за невозможностью установить виновного.

* * *

Происходящее в Чечне самым негативным образом сказывается на всех сторонах жизни нашей страны, ставит под угрозу продвижение России к построению правового государства. Мы призываем Парламентскую Ассамблею Совета Европы не удовлетвориться декларациями, символическими шагами и мелкими уступками, не отказываться от своей принципиальной позиции по отношению к нашему государству в связи с событиями, происходящими в Чечне, не ослаблять критического внимания к этим событиям.

По поручению Совета Правозащитного центра«Мемориал»,

председатель Совета Олег Орлов

О ситуации в местах компактного размещения Вынужденных Переселенцев
Республика Чечня. Республика Ингушетия
7–21 ноября 2000 г.


 


Республика Ингушетия



Карабулак. 1 сентября 2000 г. в лагере беженцев

По данным территориального управления Министерства РФ по вопросам федерации, национальной и миграционной политики на территории Республики Ингушетия на 14.11.00 г. было зарегистрировано142 600 человек, вынужденных выехать с территории Чечни.

Однако эта цифра не отражает реальную действительность, так, например, по данным Датского Совета по беженцам, в Ингушетии проживает 165 000 переселенцев из Чечни.

Руководитель территориального управления Министерства РФ по вопросам федерации, национальной и миграционной политики М.Гиреев объясняет такую разницу в цифрах тем, что переселенцы, снявшиеся с учета и отбывшие из Ингушетии в Чечню, но затем по каким-либо причинам вернувшиеся обратно на территорию Ингушетии, не регистрируются и на учет не ставятся.


Поселок Кантышево. Временный лагерь беженцев. Осень 1999 г.

С точки зрения М.Гиреева подобная практика полностью соответствует нормам российского законодательства. Однако он не смог пояснить сотрудникам Правозащитного центра «Мемориал», какие конкретно законы имеются в виду.

Результат такой политики – появление в Ингушетии более 20 тысяч вынужденных переселенцев, не учтенных миграционными службами, а значит, официально как бы не существующих.

И тем не менее начиная с сентября этого года новый приток людей с территории Чечни не ослабевает. Причин этому несколько:


Поселок Карабулак. Дети беженцев. Весна 2000 г.

1. У многих людей на территории Чечни разрушено жилье, а восстановить его за лето не удалось;

2. работа гуманитарных организаций на территории Чечни в силу многих причин встречает значительно большие трудности, чем в Ингушетии, в силу чего гуманитарную помощь там получить значительно труднее;

3. неблагополучная ситуация, по крайней мере, в некоторых местах размещения вынужденных мигрантов на территории Чечни;

4. но самое главное – на значительной части территории Чечни не обеспечена личная безопасность проживающих там людей.

Более того, есть случаи, когда возвращающиеся в Чечню вынужденные переселенцы погибали во время «зачисток», от террористических актов, случайных выстрелов и т.п.

Поскольку значительная часть вынужденных переселенцев остается на зиму на территории Ингушетии, там совместными усилиями Министерства по чрезвычайным ситуациям (МЧС) республики, территориального управления Министерства РФ по вопросам федерации, национальной и миграционной политики и Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН), продолжаются работы по подготовке лагерей вынужденных переселенцев к зиме. Согласно плану, разработанному этими организациями, свои действия они разбили на три этапа.

В первую очередь основные усилия будут брошены на создание трех новых палаточных лагерей (городков) в районе станицы Орджоникидзевская, каждый из которых будет рассчитан на 4 тыс. человек.

Открытие первого такого лагеря, «Алина», состоялось 17.11.00. Но реально заселение людей в этот лагерь началось на неделю раньше. Сюда планируется переселить беженцев из железнодорожных вагонов городка «Северный» (там зарегистрировано 3145 человек) и часть людей, проживающих в г. Карабулак в лагерях, расположенных в ж/д тупиках № 1 и № 2, (зарегистрировано 5300 человек). С наступлением холодов условия жизни в вагонах стали невыносимы. Например, в лагере «Северный» в конце октября от холода умерла новорожденная девочка.


Станица Ассиновская. Беженцы. Зима 2000 г.

По словам руководителя МС Сунженского района Б.Оздоева, полностью заселить лагерь предполагается в течение 10 дней.

В лагере «Алина» установлено 120 двадцатиместных палаток. Благодаря постоянному контролю УВКБ ООН палатки ставились только на слой гравия в соответствии со стандартами этой организации.

В целом лагерь производит самое благоприятное впечатление продуманной планировкой, качественными газовыми и электрическими коммуникациями, хорошими санитарно-гигиеническими условиями.

На каждую заселяемую палатку выделяется определенное количество матрасов, подушек, одеял.

Можно надеяться, что наконец будет решена проблема постоянной нехватки спальных принадлежностей, от которой на протяжении года страдали обитатели железнодорожных вагонов.

В городке построена поликлиника.


Село Кантышево. Временный лагерь беженцев. Осень 1999 г.

Тем не менее еще нельзя утверждать, что этот городок полностью готов к приему переселенцев. Полы пока настелены не во всех палатках. Газификация и электрификация лагеря завершается.

В «Алине» пока нет бани. Международный Комитет Красного Креста начал строительство помещения бани, но затем прекратил работы. МЧС Ингушетии само строить баню не берется, а ищет для этого гуманитарную организацию. Осенью прошлого года МЧС Ингушетии в течение нескольких месяцев не смогло наладить работу бань в лагерях переселенцев, поэтому отсутствие бани в «Алине» внушает тревогу.

Австрийская гуманитарная организация «Hilfsweerk» заканчивает строительство школы. Однако она рассчитана на обучение только с 1-го класса по 4-й. Необходимо строительство школы для детей более старшего возраста.

Несмотря на то, что условия проживания в вагонах городка «Северный», расположенных неподалеку от нового лагеря, в связи с наступающими холодами становятся невыносимыми, люди не высказывают особого энтузиазма по поводу предстоящего переселения. У вынужденных переселенцев нет уверенности в том, что в создающемся в срочном порядке, с большим опозданием новом поселении не появятся те же бытовые проблемы, с которыми переселенцам приходилось сталкиваться в течение года в своем старом лагере. «Сначала нас заселят, отрапортуют, а потом опять бросят одних, со своими проблемами»,– опасаются многие жители городка «Северный». Эти опасения основываются на том, что во вновь созданном лагере имеются недочеты. Так, например, чугунные печки установленные в палатках оказались непригодными для отопления газом.

Представитель УВКБ ООН в Ингушетии Асланбек Дахкильгов подтвердил тот факт, что печки полученные вместе с палатками, действительно не были приспособлены под отопление газом.

Однако тут же был дан экстренный заказ на один из местных заводов об изготовлении специальных форсунок.

С 14 ноября в лагерь начали поступать форсунки. Ожидается, что в ближайшее время форсунками будут оборудованы печи во всех палатках.

В течение ближайших недель необходим постоянный контроль со стороны государственных и общественных организаций за обустройством лагеря «Алина».

Идет строительство второго нового палаточного городка.

Однако в беседе с представителем УВКБ ООН в Ингушетии выяснилось, что на создание третьего нового лагеря в районе станицы Орджоникидзевская может не хватить средств. В результате часть вынужденных переселенцев будет вынуждена снова зимовать в холоде и сырости.

При этом следует учитывать, что прошедший год пагубно отразился на состоянии здоровья многих вынужденных переселенцев, и пережить вторую зиму им будет значительно труднее. Сложности с постройкой новых лагерей на территории Ингушетии, во многом обусловлены позицией руководства Министерства РФ по вопросам федерации, национальной и миграционной политики (Минфедерации).

До конца лета оно не давало своего согласия на строительство лагерей в Ингушетии, а настаивало на переносе его на территорию Чечни.

Только осенью руководство Минфедерации согласилось (или смирилось) с необходимостью расселения людей в безопасных для их жизни условиях. В результате работы приходится делать в условиях надвигающихся холодов и в большой спешке.

Второй этап совместного плана МЧС, УВКБ ООН и территориального управления Минфедерации – расширение уже существующих лагерей за счет расформирования не приспособленных для проживания в зимних условиях спонтанных поселений, расположенных на территории Ингушетии.

Людям из этих поселений будет предложено переехать в другие лагеря, а в случае отказа с ними будет подписано соглашение, согласно которому МЧС и территориальное управления Министерство Федерации снимает с себя всякую ответственность в вопросе обустройства этих поселений.

Намечено семь точек, куда будут переселяться люди (6 тысяч человек) из не приспособленных для зимовки поселений:

1. палаточный лагерь в селе Аки-Юрт, Малгобекский район (планируется расширить лагерь с 3 до 5 тысяч человек);

2. производственные помещения МРО, Сунженский район, ст. Орджоникидзевская;

3. помещения Строительно-монтажного управления 4, Сунженский район, ст. Слепцовская;

4. производственные помещения молочно-товарной фермы №1, г. Карабулак;

5. помещения автосервисного предприятия «Центр КАМАЗ», г. Назрань;

6. помещения автосервисного предприятия «ЛОГОВАЗ», г. Назрань;

7. производственные помещения государственного сельскохозяйственного предприятия, село Яндаре, Сунженский район.

И третий этап – реконструкция и подготовка к проживанию в зимних условиях тех мест компактного размещения вынужденных переселенцев, которые не будут перемещаться. Выявлено 55 таких поселений, в том числе самые крупные палаточные лагеря «Барт» в г. Карабулак, «Спутник» в ст. Орджоникидзевская, лагерь в Аки-Юрте (в них установлено 813 жилых палаток).

Здесь срочно необходимо заменять палатки, непригодные к проживанию в условиях зимы. Работа в этом направлении ведется явно недостаточная. На середину ноября, по словам заместителя министра по чрезвычайным ситуациям Республики Ингушетия Р.Калоева, во всех городках вынужденных переселенцев были заменены 270 палаток.

Но даже цифра 270 палаток составляет лишь 30 % от того числа, что ранее намечало само это министерство. Заменяются лишь те палатки, у которых имеются дыры в потолке. Прогнившие же снизу палатки заменяться не будут. В МЧС это объясняют тем, что на складах этого министерства нет достаточного количества новых палаток. В «Спутнике» МЧС РИ заменило 50 двадцатиместных палаток, непригодных к проживанию в условиях зимы. Всего же в лагере 456 палаток.

Ранее МЧС обещало заменить 50 % палаток, расположенных в этом лагере, а остальные – подремонтировать.

В лагере закончены работы по прокладке новой газовой трубы, в результате давление газа увеличилось и газ поступает в достаточном количестве.

В лагере «Барт» на 21 ноября были замены 88 из 300 палаток, обещана замена еще десяти палаток. Заменяют только те палатки, которые вообще не подлежат ремонту. Между тем в лагере остается еще много протекающих в дождь палаток с дырами и прорехами на потолке или стенах.

Здесь также решена проблема с газом: установлены новые газовые трубы, позволяющие увеличить давление газа. Однако, по словам заместителя коменданта лагеря, требуется замена многих печек. Вообще проблема замены печек стала актуальной давно. На протяжении осени МЧС РИ не имея собственных средств, ищет спонсоров для размещения заказа по изготовлению печей на предприятиях Ингушетии.

В лагере у села Аки-Юрт – 21 новая палатка (всего 88 палаток).

По-прежнему плоха ситуация с обеспечением обитателей лагерей вынужденных переселенцев горячим питанием и бесплатным хлебом. В июне из-за отсутствия финансирования в лагерях прекратилась выдача горячего питания и хлеба (см. предыдущую справку ПЦ «Мемориал»). Лишь с 1 августа благодаря тому, что правительство РФ перевело наконец в Ингушетию в оплату июньского долга 40 млн рублей стало возможным возобновить поставки продуктов в лагеря. Однако выделенных средств хватило на 1 месяц и 5 дней. В начале сентября пищеблоки и пункты раздачи хлеба опять закрылись. Миграционная служба Ингушетии очередной раз приступила к уговорам поставщиков начать работу в долг, и с 19 сентября по 12 октября поставки горячего питания и бесплатного хлеба в лагеря возобновились.

С 12 октября вплоть до второй половины ноября поставки продуктов для пищеблоков и выдача бесплатного хлеба снова не производятся. Общая задолженность федерального правительства РФ на оплату обеспечения и проживания вынужденных переселенцев (как в лагерях, так и в частном секторе) составляет 400 млн рублей. В самое ближайшее время федеральные власти обещали перевести на счет территориального управления Министерства по вопросам федерации, национальной и миграционной политики 40 млн рублей (то есть 10% от общего долга). Возможно, что благодаря этому вопрос с горячим питанием будет на некоторое время решен. А пока переселенцам помогают различные гуманитарные организации. Правда, их помощь далеко не всегда бывает достаточной. Так, например, в лагерях «Северный» и «Спутник» представители «Исламик релиф» выдают 3 раза в месяц набор продуктов питания на 4 человек. В этот набор входят: 2 кг муки, 2 банки сгущенного молока, 500 г гречневой крупы, 500 г риса, сахар, соль. Ассортимент продуктов непостоянный и периодически меняется: вместо сгущенного молока могут положить макаронные изделия, а могут исключить и то, и другое. Этого явно не достаточно для полноценного питания. Российский Комитет Красного Креста (РККК) привозит каждый день в эти же лагеря, а также в «Барт» и ж/д тупик хлеб из расчета – половина батона на человека. Но РККК не имеет возможности возить хлеб во все даже крупные лагеря, например, в лагерь, расположенный в селе Аки-Юрт. Так что большинство вынужденных переселенцев вот уже месяц не получают хлеба, а для его покупки у них нет средств. Не во всех лагерях есть медицинские пункты, но даже имеющиеся могут оказать только первую помощь. Переполненные больницы Ингушетии не в состоянии вместить всех нуждающихся в госпитализации больных, что, при большой скученности проживания, особенно отрицательно сказывается на эпидемиологической обстановке в лагерях. По прежнему остается сложной ситуация с заболеваниями вирусным гепатитом, например, в лагере в ж/д тупике № 1 за две недели выявлено четыре новых случая заболевания этой болезнью, в лагере «Барт» за это же время – три случая. В связи с наступившими холодами увеличилось число простудных заболеваний, вероятна возможность возникновения эпидемии гриппа. (В лагере в ж\д тупике № 1 за неделю зарегистрировано 25 случаев заболевания гриппом.)


Чеченская Республика


В ноябре Правозащитный центр «Мемориал» исследовал ситуацию в центрах временного размещения вынужденных мигрантов на территории Чеченской Республики – в ЦВР в селе Серноводск и станице Ассиновская. Следует сказать, что, несмотря на далеко не благополучное положение вынужденных переселенцев на территории Ингушетии, в этих населенных пунктах Чечни сложилась худшая ситуация.

Серноводск

Здесь в центре временного размещения (ЦВР), расположенном в помещении техникума, проживают 2028 человек. Этот центр находится на обеспечении Миграционной службы Надтеречного района ЧР.

Горячего питания нет, вместо него обитатели центра с их согласия получают сухой паек. В ЦВР есть возможность для приготовления горячей пищи на газовых плитах.

Сухой паек (5 банок тушенки по 330 г, 2 кг риса, 1 кг муки) обитатели ЦВР должны получать 1 раз в 10 дней. Однако в августе люди получали такой паек лишь 1 раз, в сентябре – 3 раза, октябре – 2 раза, в ноябре – 1 раз.

Гуманитарную помощь центру оказывает французская организация «Движение против голода» 1 раз в два месяца: 5 кг муки, 1,4 кг риса, 500 г сахара, 250 г соли, 2 банки тушенки по 400 г, 1 бутылка растительного масла .

Хлеб обитатели ЦВР получают каждый день, по половине буханки на человека.

Дети вынужденных мигрантов обучаются в школах №№ 1 и 3. Однако многие не посещают школу из-за отсутствия одежды. Кроме того, отсутствуют учебники.

Отопление комнат, где проживают люди, удовлетворительное.

В центре временного размещения есть медпункт, где с 1 ноября 2000 г. работают врач и медсестра. Это сотрудники немецкой гуманитарной организации, которые обслуживают кроме этого центра еще железнодорожные вагоны и село Самашки. Контракт у немецких врачей до конца этого года. Лекарства, имеющиеся в медпункте, рассчитаны только на оказание первой помощи. Хронические больные помощи не получают. Между тем в ЦВР есть больные туберкулезом, воспалением легких, сахарным диабетом. Было 4 случая заболевания гепатитом, больные помещены в больницу. Среди проживающих в здании техникума мигрантов есть психически больные люди, которые нуждаются в срочной изоляции.

Сотрудники МВД РФ неоднократно проводили в центре временного размещения проверки паспортного режима. При этом у обитателей центра жалоб на их поведение нет – проверки проводятся только в присутствии коменданта лагеря, никаких эксцессов при этом не происходит.

На железнодорожном полотне на окраине Серноводска расположены 45 вагонов, в которых проживают 2139 человек. Эти вагоны в конце 1999 г. были против воли их обитателей перемещены сюда из лагеря «Спутник» в Ингушетии. Здесь крайне тяжелая ситуация сложилась с наступлением холодов. Примерно треть вагонов не отапливается в связи с неисправностью отопительной системы. За всю осень сюда лишь в ноябре впервые МЧС Ингушетии из Слепцовска доставило 6 машин угля.

Снабжение продуктами питания явно недостаточное. Обитатели вагонов горячим питанием не обеспечиваются. Миграционная служба ЧР выдает сухой паек, рацион тот же, что и в ЦВР в здании техникума. Однако эти пайки выдавались в сентябре 2 раза, в октябре – 1 раз, в ноябре – 1 раз.

Гуманитарная помощь международными организациями не завозится.

346 детей обучаются в местной школе №4. Однако многие дети вынуждены сидеть дома из-за отсутствия одежды, обуви и учебников. В настоящее же время занятий нет, так как школа не отапливается. В одном из вагонов расположен медпункт. Медикаменты сюда предоставляет больница села Серноводск, иногда привозят гуманитарные организации «Врачи без границ» – Бельгия, «Врачи мира». Практически нет медикаментов для хронических больных. Нет средств от педикулеза и чесотки, которыми больны многие люди, проживающие в вагонах. Особенно остро стоит проблема отсутствия у многих людей документов, удостоверяющих личность. В отличие от обитателей ЦВР в здании техникума, у обитателей железнодорожных вагонов имеются большие претензии к поведению сотрудников МВД РФ, проводящих обыски и проверки паспортного режима. Милиционеры ведут себя чрезвычайно грубо, не допускают присутствия при этих операциях комендантов составов. Подчас сотрудники МВД РФ во время ночных обысков людей полностью выгоняют из вагонов и проводят их без понятых и любого контроля. Были случаи, когда милиционеры задерживали и уводили мужчин – обитателей вагонов, не имеющих паспортов.

Станица Ассиновская

В ЦВР, расположенном в здании общежития, зарегистрированы 2600 человек. Кроме того, в Ассиновской в частном секторе проживает еще 12800 человек.

В ЦВР один раз в 10 дней поставляются продукты питания из расчета 12 рублей в день на человека по линии миграционной службы ЧР. Продукты доставляются достаточно регулярно.

Однако вынужденные мигранты, зарегистрированные в частном секторе, ничего из продуктов питания кроме хлеба не получают. Имеются случаи голодных обмороков. В здании ЦВР холодно: не хватает печек, электрические обогреватели маломощны. Как в ЦВР, так и в частном секторе вообще ни разу не выдавались моющие средства, постельные принадлежности, средства гигиены, посуда.

Гуманитарные организации здесь не работают. Дети вынужденных мигрантов обучаются в местной школе. При этом многие из них не могут ходить в школу из-за отсутствия одежды и обуви. В ЦВР зарегистрированы 35 детей возрастом до года. При этом отсутствует детское питание. Имеются случаи детской смертности.

В ЦВР работает медпункт. По возможности больным вынужденным мигрантам оказывает помощь больница станицы Ассиновская, но этого явно недостаточно. Лишь один раз, в феврале, сюда завезла медикаменты французская гуманитарная организация. В ЦВР зарегистрированы случаи заболевания гепатитом – 4 детей в возрасте до 8 лет. Все они были помещены в инфекционную больницу станицы Нестеровская Республики Ингушетия. Среди обитателей ЦВР распространены педикулез, чесотка, многие дети больны энурезом.

В целом у многих вынужденных мигрантов отсутствуют паспорта. В районном центре селе Ачхой-Мартан выдают только временные удостоверения личности. Получение же паспортов затруднено, так как после сдачи всех необходимых документов люди вынуждены подчас много раз ездить по месту своего постоянного места жительства. Сроки получения паспорта растягиваются на месяцы, поездки же требую денежных затрат и для людей, не имеющих паспорта, небезопасны. Следует в местах размещения вынужденных мигрантов на территории Чечни наладить выдачу паспортов на местах. Пенсии и пособия на детей вынужденные мигранты также могут получать лишь по месту своего постоянного жительства. Для людей, не имеющих жилья и никаких денежных средств, это очень затруднено. Следует наладить получение пенсий и пособий по месту размещения вынужденных мигрантов.


ПОСТСКРИПТУМ


18 ноября в станице Знаменская (Чеченская Республика, Надтеречный район) Специальный представитель Президента РФ по обеспечению прав и свобод человека и гражданина в Чеченской Республике В.А.Каламанов провел совещание на тему: «О ситуации с миграционной политикой в Чеченской Республике и о мерах по обеспечению по подготовке центров временного размещения к зиме».

В совещании принимали участие должностные лица исполнительной власти ЧР, главы ряда районов ЧР, сотрудники аппарата Специального представителя Президента. На совещание были приглашены представители Правозащитного центра «Мемориал». Однако почему-то представителей основных гуманитарных организаций, работающих в регионе, организаторы совещания не пригласили.

Выступивший руководитель миграционной службы ЧР А.Джукаев, сообщил, что на обустройство и обеспечение питанием и предметами первой необходимости 225 тысяч вынужденных мигрантов, зарегистрированных на территории Чеченской Республики, катастрофически не хватает средств. По его словам, ни со стороны МЧС России, ни со стороны министерства здравоохранения РФ никакой поддержки нет. Не хватает средств на обеспечение центров временного размещения топливом, моющими средствами и т.п. Начатое строительство ЦВР в Грозном завершено не было.

Выступление представителя правительства ЧР Касуева содержало пять тезисов:

во-первых, федеральные органы должны начать реально финансировать мероприятия миграционной службы ЧР;

во-вторых, у всех чеченских вынужденных мигрантов, как в Чечне, так и за ее пределами, должен быть один «отец» (выражение представителя правительства) в лице правительства ЧР;

в-третьих, слишком много разных гуманитарных организаций действуют самостоятельно. Властям следует строже контролировать деятельность гуманитарных организаций;

в-четвертых, «центр тяжести» гуманитарной помощи следует перенести из Ингушетии в Чечню;

в-пятых, как только гуманитарная помощь будет раздаваться в Чечне, так сразу вынужденные переселенцы начнут в эту республику возвращаться. Утверждение представителей «Мемориала» о том, что гуманитарные организации на территории Чечни сталкиваются со значительно большими трудностями, чем в Ингушетии, в том числе и по вине военных властей, вызвало со стороны остальных участников совещания поток критики в адрес гуманитарных организаций. Предложение представителя «Мемориала» о создании при правительстве ЧР постоянно действующего координационного совещания гуманитарных организаций, которое помогло бы снять взаимные претензии, было Специальным представителем Президента РФ отвергнуто.

В большинстве выступлений странным образом сочетались сообщения о катастрофической нехватке средств на обустройство вынужденных мигрантов, находящихся на территории Чечни, жалобы на насилие военных над населением с требованиями принятия мер по возвращению вынужденных переселенцев из Ингушетии в Чечню.

Часто звучала критика в адрес гуманитарных организаций, которые либо предпочитают работать в Ингушетии, либо, работая в Чечне, позволяют себе проявлять излишнюю самостоятельность и независимость от властей. Власти Ингушетии обвинялись чуть ли не в насильственном удержании вынужденных переселенцев; в том, что в Ингушетии якобы действуют платные агитаторы, запугивающие вынужденных переселенцев и призывающие их не возвращаться в Чечню. Из Ингушетии, по мнению выступавших, в Чечню идет преступность. И даже вина за неудачи в попытках добиться стабильности в Чечне возлагалась на некие темные силы, базирующиеся опять же в Ингушетии. На совещании Специальным представителем Президента РФ были намечены меры, направленные на облегчение получения паспортов обитателями центров временного размещения в Слепцовске и Ассиновской.

Попыток же выработать какую-либо общую программу действий, нацеленную на улучшение положения вынужденных мигрантов, к сожалению, сделано не было. o

Данный материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен некоммерческой организацией, выполняющей функции иностранного агента, либо касается деятельности такой организации (по смыслу п. 6 ст. 2 и п. 1 ст. 24 Федерального закона от 12.01.1996 № 7-ФЗ).

Государство обязывает нас называться иностранными агентами, при этом мы уверены, что наша работа по сохранению памяти о жертвах советского террора и защите прав и свобод человека выполняется в интересах России и ее народов.

Поддержать работу «Мемориала» вы можете через donate.memo.ru.

ВСЕХ Расстрелять!


29 ноября 2000 г. представитель Правозащитного центра «Мемориал» записал в селе Курчалой рассказы жителей этого села – братьев Усмановых.

 

Рассказ Асруди Абдулхамидовича Усманова

«Я живу в селении Курчалой, работаю в местном госхозе. Директор госхоза попросил нас перенести емкости для бензина и солярки с бывшего двора бригады на новый двор. Мы с утра 15 ноября 2000 года ушли выкапывать емкости. В начале десятого часа раздался взрыв. Мы были в полукилометре от места взрыва, как мы потом узнали. Но тогда мы ничего не поняли и продолжали работать. Вдруг началась беспорядочная стрельба. Нам пришлось присесть за трактором, чтоб уберечься от шальных пуль. Стрельба продолжалась долго, потом прогремел еще один взрыв. Спустя полчаса после этого мы увидели, что к нам идут солдаты. Наш бригадир решил с ними поговорить, а потом продолжить работу.

Бригадир пошел к ним навстречу, сказал, что у него есть пропуск и что мы работаем по распоряжению директора. Солдаты подозвали всех нас, раздели и осмотрели. По воскресеньям у нас в селе на этом месте бывает общественный базар. Вокруг него есть забор из бетонных плит. Нас подвели к этим плитам и заставили положить на них руки и раздвинуть ноги.

Заставив принять эту позу, солдаты начали нас избивать. Били два часа. Ничего нам не объяснили. Со мной был мой брат. Но спрашивали в основном меня, так как я лучше брата знал русский язык. Бригадира и другого рабочего, который постарше, спрашивали мало, но их тоже сильно избивали. Нас били сильно, особенно моего брата Усманова Сулимана, 1979 г.р., за то, что он почти не знал русского языка. Военные приговаривали при этом: «Мы тебя научим русскому языку». Нас заставляли взять на себя ответственность за взрыв, о котором мы ничего не знали. Избивая прикладами, требовали, чтобы мы признались, что подложили на дороге мину, на которой подорвался их автобус. Но мы и понятия не имели ни о какой мине. Этот автобус, оказывается, стоял там, недалеко от моста. Но мы его не видели вообще, до тех пор, пока нас не подвезли к нему.

Солдаты потребовали, чтобы я поклялся, что я не знаю тех людей, которые взорвали автобус. Я поклялся, что не знаю, кто мог это сделать. Кто-то из солдат достал плоскогубцы и зажал в них мой мизинец. Они выкручивали мне палец, угрожая сломать его, если я не скажу, кто поставил на дороге мину, причиняя мне сильную боль. (Палец мой так и остался теперь расплющенным). После долгой пытки я перестал чувствовать свой палец и сказал им, что они могут его хоть сломать, хоть оторвать, но я теперь ничего не почувствую. И что бы они со мной ни сделали, мне нечего им сказать более, так как я не знаю ничего. Они отпустили мой палец, но продолжали издеваться над нами, избивая всех. Били нас прикладами автоматов и сапогами. При этом они твердили, что для них нет разницы, боевики мы или мирные жители (будь то трактористы или колхозники), мы все на одно лицо. Они говорили: «Все вы одинаковы, и всех вас нужно уничтожать».

По рации они связывались со своим начальством и спрашивали, что с нами делать. Мы сами слышали, как им по рации отвечали, чтоб нас расстреляли на месте. Разговор их по рации я хорошо запомнил, солдат сказал: «Мы задержали четырех человек по подозрению во взрыве, они утверждают, что они работники госхоза и выполняют поручение директора». Было слышно, как им отвечали: «Расстрелять всех!». Но в это время к разговору по рации подключился кто-то еще и приказал: «Отставить расстрел, это пахнет трибуналом». Не знаю, кто это был, но он спас нас от расстрела.

Потом подъехали машины, нас погрузили и повезли в комендатуру села. Ехали километра два, и всю дорогу нас били прикладами. Прибыли мы туда в первом часу дня. Избиение там продолжилось с новой силой. Поставив к стене, опять начали бить прикладами, дубинками и сапогами. Это, по-видимому, их излюбленный метод. Били по голове, по почкам, по животу и особенно по ногам. После таких ударов ноги не выдерживают, перестают тебя слушаться. Моя левая нога до сих пор болит. Таким способом они хотели поставить нас на колени. Я просил помощи у Аллаха, чтобы он дал мне силы и мужество – не пасть духом.

Со мной это случилось уже во второй раз. Примерно год назад я попал к ним в плен, когда заступился за женщину, которую солдаты избивали. Произошло это на окраине нашего села. Солдаты избивали женщину, я не стерпел и пошел к ним. Подходя, я крикнул: «Что вы ее бьете, что вы хотите от беззащитной женщины, лучше разберитесь со мной». Тут они схватили меня, напали сразу несколько человек на одного, повалили на землю и стали топтать ногами, пока не потерял сознание. Затем они уехали, оставив лежать меня там, решив, что я мертв. Тогда у меня было поломано несколько ребер, но я не умер. Теперь у меня после всего этого очень сильно болят почки. Сидеть долго не могу, не могу согнуться и выгнуться. Как согнусь от боли, так и остаюсь в этом положении. Обратился к врачам, но мне сказали, что пока отеки не спадут, они не смогут поставить диагноз».

Рассказ Сулимана Усманова

«Это было в среду, 15 ноября. Мы работали в госхозе, вчетвером: я с братом, наш бригадир и еще один рабочий, который был старше нас всех. Мы услышали взрыв, он донесся со стороны моста. Что взрыв произошел именно на мосту, мы узнали гораздо позже.

Это было в пятистах метрах от нас. После этого прогремело еще два взрыва, потом началась стрельба. Мы прятались за трактором от пуль, пока стрельба не стихла.

Когда стрельба стихла, мы вышли из-за трактора. К нам подходили солдаты. Навстречу к ним пошел наш бригадир, он хотел им объяснить, кто мы такие и что мы здесь работаем. Они подозвали нас, заставили лечь на землю, раздели, осмотрели наши плечи и спины. Потом приказали встать к стене и развести руки и ноги пошире, но я не понял, чего они хотят, и заложил руки за голову. Солдаты решили, что я ослушался, передернули автомат и приставили дуло мне на грудь. Тогда я посмотрел на других, понял, в чем дело, и расставил ноги. Ничего у нас не обнаружив, они начали нас избивать.

Били нас часа два, те, кто еще подходил к ним, тоже начинали нас бить, как будто это была их обязанность. Они запросили еще подмогу. Из-за нас, четырех безоружных людей, еще приехало человек, наверное, сто. Когда подъехали УАЗики, они закрыли нам лица нашими же куртками и затолкали всех в машины. По дороге нас продолжали бить.

Задержали нас в десять часов утра, а в комендатуру отвезли часов в двенадцать. По приезду избивать нас не прекращали. Через полчаса после побоев нас повели на допрос.

Там тоже продолжались побои. Меня, как самого младшего, забрали первым. К тому же я плохо знаю и понимаю русский язык.

Я понимал, что они спрашивают про тот взрыв. Мне предлагали по-хорошему сознаться в содеянном. Я им стал объяснять, что мы работаем в госхозе, что с нами наш бригадир. Мы ни в чем не виноваты. Они стали угрожать мне, что переправят меня в Дагестан, куда они отправляют всех обреченных. Грозились меня расстрелять.

Я им сказал, что ничего не знаю, и я не виноват во взрыве, и если хотите, расстреливайте. После этого они стали мне показывать карту, где были отмечены Гудермес, дорога через мост и справа от моста поля нашего госхоза. Но я неграмотный и не мог прочитать, что в ней написано и поэтому побоялся, что-либо сказать. Когда я говорил, что не понимаю по-русски и не умею говорить, мне отвечали градом ударов...»

«Адресная» зачистка


29 ноября 2000 г. представитель Правозащитного центра «Мемориал» записал в селе Курчалой рассказ главы администрации села Курчалой А.Эльбиева об обстоятельствах задержания жителя села Аюбхана Магомадова:

 

«2 ноября этого года проводилась «адресная зачистка» [этим термином в Чечне обозначают выборочные обыски и задержания в отдельных домах населенного пункта] в селе Курчалой.

Я как глава администрации, узнав, что в центре села проводится мероприятие, блокировали целый квартал, я подошел, там стояло много народа. Я представился военному и спросил его: «В чем дело?»; сказал, что хочу присутствовать при проверке. В ответ он меня послал подальше и сказал, что если я не отойду сейчас же, то уйду простреленный. Он был в маске. Я просил вызвать старшего, он сказал: «Никакого старшего нет, пошел вон!».

После этого я пошел в комендатуру, заявил там, что меня не пускают на «зачистку». Комендант в тот день отсутствовал, был где-то на совещании, но были его заместители. Они позвонили во Временный отдел внутренних дел, там ответили, что военные уже начали «работу». Сказали также, что эти военные скорее всего какие-то приезжие, «залетные». Сказали, что сейчас они проверят и уйдут, ничего не случится.

Так никто ни из Временного отдела внутренних дел, ни из комендатуры туда не пошел. Хотя я их умолял, говорил, что обязательно будет ЧП: или заберут кого-то или подбросят что-нибудь. Потому что такое уже бывало. Но никто мне не помог.

Тогда я снова пошел на место происшествия. Навстречу мне бежит мать Магомадова, кричит: «Сына забрали!».

И вот сегодня 29 ноября, а о нем до сих пор ничего неизвестно. Мы его искали везде. В районном Временном отделе внутренних дел Октябрьского района Грозного нам дали бумагу, в которой было сказано, что Магомадов был задержан по подозрению в каких-то преступлениях, но в связи с тем, что подозрения не подтвердились, его вывели из отдела и отпустили. Но домой он не пришел, и мы его не можем найти по сей день».

Данный материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен некоммерческой организацией, выполняющей функции иностранного агента, либо касается деятельности такой организации (по смыслу п. 6 ст. 2 и п. 1 ст. 24 Федерального закона от 12.01.1996 № 7-ФЗ).

Государство обязывает нас называться иностранными агентами, при этом мы уверены, что наша работа по сохранению памяти о жертвах советского террора и защите прав и свобод человека выполняется в интересах России и ее народов.

Поддержать работу «Мемориала» вы можете через donate.memo.ru.

Данный материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен некоммерческой организацией, выполняющей функции иностранного агента, либо касается деятельности такой организации (по смыслу п. 6 ст. 2 и п. 1 ст. 24 Федерального закона от 12.01.1996 № 7-ФЗ).

Государство обязывает нас называться иностранными агентами, при этом мы уверены, что наша работа по сохранению памяти о жертвах советского террора и защите прав и свобод человека выполняется в интересах России и ее народов.

Поддержать работу «Мемориала» вы можете через donate.memo.ru.