Из выступления начальника отдела реабилитации Генеральной прокуратуры РФ Г.Ф.Весновской на семинаре "Мемориала"
Мнение начальника отдела реабилитации Генпрокуратуры.
Вопрос о масштабах репрессий поднимался неоднократно. Мы располагаем сведениями о первом периоде реабилитации, о числе реабилитированных во времена хрущевской оттепели и в 80-е годы – по указу Верховного Совета. Это реабилитация репрессированных в 30-е, 40-е и в начале 50-х годов. Однако крайне сложно получить достоверные сведения об исполнении Закона о реабилитации, хотя мы и располагаем информацией о количестве пересмотренных уголовных дел и реабилитированных лиц.
Объясню почему. Мы говорим о числе уголовных дел, рассмотренных органами прокуратуры, и о реабилитированных лицах, а нередко получается, что у нас один и тот же человек привлекался к уголовной ответственности неоднократно. Первая репрессия могла быть в Тульской области, вторая в Магадане, третья где-то в Амурской области, и свести эти данные воедино крайне сложно.
Поэтому, наверное, не случайно в Комиссии по реабилитации жертв политических репрессий при Президенте рассматривался вопрос о создании комиссии по подсчету, которая позволит выработать критерий сбора этих данных и получить достоверную цифру.
Я расскажу о результатах работы органов прокуратуры по исполнению Закона о реабилитации. Впервые в правовой практике органам прокуратуры были даны исключительные полномочия: реабилитации жертв политических репрессий по уголовным делам даже в том случае, если состоялись судебные решения. Конечно, это касается только определенной категории уголовных дел – тех, где речь идет о реабилитации жертв политических репрессий по определенному законом перечню уголовных обвинений. Это антисоветская агитация и пропаганда, практически вся 58-я статья старого Кодекса, 190-я прим., 70-я статья и обвинения, связанные с религиозной деятельностью. И последняя статья – это побег в случае незаконного нахождения в местах лишения свободы, ссылки, выселки и на спецпоселениях. Это категория дел, по которым прокурорам предоставлено право, оценив материалы дела, самостоятельно принимать решения о реабилитации. Отказ в реабилитации при наличии заявления возможен только в судебном порядке. Если в органы прокуратуры поступает заявление о реабилитации, а при проверке материалов уголовного дела прокурор приходит к выводу, что вина человека в совершенном преступлении доказана или в его действиях содержится другой состав преступления – не политический, а уголовный, эти дела направляются в суд. В первом случае – с заключением об отказе в реабилитации, во втором – с протестом о переквалификации действий осужденного с политического состава на общеуголовный. В таких случаях окончательную оценку делам дает только суд.
Считать человека жертвой политической репрессии или не считать, если он все же определенное время находился в местах лишения свободы по приговору, который позже судебная инстанция подтвердила? Если человек за совершение общеуголовного преступления находился в местах лишения свободы и был там осужден по политической статье, то при оценке второго приговора мы учитываем меру наказания. Допустим, за совершенное убийство он получил 15 лет, а за контрреволюционное преступление его приговорили к десяти годам лишения свободы. Мы реабилитируем его по 58-й статье и смотрим: законно ли он находился в местах лишения свободы за совершение общеуголовного преступления. Если срок отбывания наказания не превысил 15 лет, то есть срока, назначенного по первому приговору, значит, он в местах лишения свободы находился законно. Мы справку ему выдадим, но льготы он получить не вправе, потому что согласно первому приговору в местах лишения свободы он находился законно.
Но если за контрреволюционный состав ему назначили 10 лет лишения свободы, а за первое преступление он получил 5 лет, то за 5 лет добавочных он должен быть полностью восстановлен во всех правах. За предыдущие 5, которые он отбывал за первое преступление, ему не полагается компенсация, а вот что касается второй части срока, то 5 лет он был в заключении незаконно и должен быть признан жертвой политической репрессии.
Лица, которые ранее были реабилитированы (допустим, во времена хрущевской оттепели или по указу 1989 года), тоже признаются жертвами политических репрессий. У нас в законе есть статья 17, которая говорит: на лиц, которые были ранее реабилитированы по политическим статьям, полностью распространяются положения 12, 16 закона, значит, они жертвы политических репрессий. И в данном случае в Книгу памяти их имена должны быть включены. По состоянию на 1 апреля 2002 года, органами прокуратуры пересмотрено почти 700 тысяч уголовных дел, из них территориальными прокуратурами России – 527 тысяч уголовных дел. Реабилитировано около одного миллиона человек.
За время действия закона почти 150 тысяч граждан получили отказ в реабилитации. Это в основном граждане, привлеченные к уголовной ответственности во время Второй мировой войны: пособники немецких оккупантов, предатели Родины, лица, которые перешли на сторону врага. Это как гражданское население, так и военнослужащие.
Каков предстоящий объем работы, каков объем материала, который подлежит правовой оценке? В течение десяти лет мы пользовались сведениями фондодержателей – государственных архивных служб, Министерства внутренних дел и ФСБ. Поскольку эти сведения не всегда последовательны (у нас ряд регионов завершил работу, отчитался о пересмотре всех уголовных дел, а через некоторое время в их отчетах стали появляться сведения о пересмотре дел пусть небольшого количества, но тем не менее), мы пришли к выводу, что фондодержатели достоверной информацией не располагают, и в декабре прошлого года Генеральным прокурором России В.В.Устиновым было подписано указание о проведении экспертно-правовой оценки всех фондов. Сроком исполнения был определен конец апреля. На местах были созданы совместные рабочие группы под руководством региональных прокуроров, состоящие из представителей служб ФСБ, МВД и архивной службы. Такая же группа была создана и в Генеральной прокуратуре.
Эти группы провели экспертно-правовую оценку всего фонда, было проревизовано почти 2 миллиона уголовных дел. Мы, в общем, с учетом проделанной работы выходим на финишную прямую. Нам осталось пересмотреть чуть больше 200 тысяч уголовных дел. Из этого объема 108 тысяч дел предстоит пересмотреть территориальным прокурорам и 106 тысяч военным. Сейчас в органах военной прокуратуры увеличивается штатная численность для активизации работы на этом участке.
У нас ситуация несколько сложнее. Сейчас у нас правовая реформа требует квалифицированных кадров на действующее законодательство, новый УПК предусматривает активную роль прокурора, и нам приходится переживать сложности, когда мы боремся за сохранение штатной численности.
В первые годы действия закона нас было несколько больше, и показатели были значительно выше – мы в год рассматривали по 180 тысяч уголовных дел. Кстати, если бы тот кадровый потенциал применить сегодня, за год–два наша работа могла бы быть завершена. На сегодняшний день в регионах (а у нас 89 регионов) работает всего 120 оперативных работников и 18 в центральном аппарате.
Нагрузка у прокуроров очень высока. Она связана не только с пересмотром уголовных дел. Закон о реабилитации жертв политических репрессий предусматривает признание пострадавшими от политических репрессий членов семьи (жены, мужья, дети) расстрелянных и умерших в местах лишения свободы. За это время органы прокуратуры 40 процентов своего рабочего времени уделяли именно этому участку работы. Такие заявления рассматривались в первоочередном порядке, потому что это касается судеб живых людей. За последнее время территориальными органами прокуратуры разрешено 750,5 тысяч заявлений (599 тысяч решений вынесено непосредственно органами прокуратуры).
Сложность исполнения этих статей была в том, что они четырежды подвергались изменениям. В первый раз эта категория лиц вошла в закон чисто формально: декларативно признавалась, а порядок реализации этой нормы закона не был предусмотрен. При второй редакции ее упустили из виду; в третьей редакции тоже длительное время не разрабатывался порядок применения, и в конце концов Конституционный суд дважды подтверждал конституционные права этой категории граждан. В результате и органы внутренних дел, и органы прокуратуры вынуждены были трижды возвращаться к определению статуса одного и того же человека.
Большую работу по исполнению закона о реабилитации ведут органы внутренних дел. Буквально перед тем, как прийти к вам, я затребовала у них официальную информацию. По состоянию на первое января 2002 года, органами внутренних дел Российской Федерации было рассмотрено 4,3 миллиона заявлений граждан, которые были репрессированы в административном порядке. Выдано 1,8 миллиона справок о реабилитации. Кроме того, 300 тысяч граждан по России были признаны пострадавшими от политических репрессий.
Вот такие масштабы, такие объемы работы органов прокуратуры по исполнению Закона о реабилитации жертв политических репрессий.
Что касается темы увековечения памяти, самое главное, что я хочу сказать, – сейчас у нас в пресс-центре совместно с работниками отдела реабилитации готовятся списки для размещения в Интернете. Будут охвачены не только Лубянка и МВД, но и регионы тоже. Согласие Генерального прокурора на размещение этих материалов в Интернете получено.
