Никто не сомневается в том, что государство может и должно ограничивать доступ к информации, которую на свой страх и риск добывают силовые структуры и которая выступает как сведения, о которых заранее известно, что их разглашение может причинить вред. На пороге нового тысячелетия мало у кого сохранились сомнения в том, что эффективнее развиваются именно те общества, в которых свободнее и быстрее развивается творческая мысль, черпающая свое вдохновение в информационной сфере. Именно поэтому прямолинейно охранительная тенденция украинского законотворчества представляется опасной для страны. Тем более что в этой области мы и так предельно отстаем. По количеству пользователей Интернета на 100 тысяч населения мы на предпоследнем месте в Европе (меньше только в Беларуси). И это при том, что почти все пользователи «всемирной паутины» живут у нас лишь в нескольких крупных городах.

Вообще наука, в которой создается политическое и экономическое будущее страны, влачит у нас позорное существование. У нас нет ни одного (!) книжного магазина европейского уровня, где можно было бы найти современные научные книги на основных иностранных языках. Этим Украина резко отличается от иных европейских посттоталитарных государств. Например, в Будапеште – столице страны, население которой в пять раз меньше украинского, количество специальной англоязычной литературы в двух специализированных книжных магазинах измеряется тысячами наименований. Тонус же столичной жизни на Украине в последние годы очевидным образом все больше омещанивается. Что же касается нынешнего состояния сельских районов, то провинциальная украинская книготорговля коммунистических времен кажется теперь недостижимым идеалом. Как справедливо заметила однажды Оксана Забужко, складывается впечатление, что в республике Украина вообще нет культурной политики. Библиотеки почти не комплектуются новой литературой, число научных периодических журналов сильно сократилось.

Мизерное государственное финансирование совершенно недостаточно для поддержания науки. В целом состояние информационного обеспечения Украины настолько плачевное, что новые поколения украинских ученых зачастую вырастают, лишь подозревая о реальных масштабах мировых достижений в близких им областях. В гуманитарных вузах Украины работают сотни специалистов, до сих пор незнакомые со множеством книг, которые изменили лицо мирового гуманитарного знания.

Лучшие ученые выживают сегодня за счет грантов от международных фондов. Сейчас это единственная возможность для определения реальной ценности научного творчества, ибо рынок науки в стране в иной форме практически отсутствует. При этом, однако, свободная передача научной информации зарубежным коллегам, нестесненный научный дискурс явно беспокоят государственные структуры, о чем красноречиво свидетельствуют как уже принятые нормативные акты, так и подготавливаемые в стране законопроекты (например, «Об информационном суверенитете и информационной безопасности Украины», «Об информационной безопасности в сетях передачи данных» — название рабочее). Что же касается практических дел, то в этом отношении симптоматичной представляется следующее. Приведенные авторами, а также иные интересующие читателей сведения о нижеописанной истории могут быть почерпнуты всеми желающими из web-страницы http://www.geocities.com/sep_case/.

21 октября 1999 года в газете «Факты» появилось сообщение о том, что сотрудниками СБУ в Севастополе «пресечена деятельность группы ученых одного из НИИ, которые пытались организовать утечку за рубеж некоторых экспериментальных научных материалов. По сообщению пресс-службы СБУ, от имени зарубежных научных центров должна была производиться оплата «услуг» крымских ученых. За предоставленную информацию деньги переводили на счет одного из участников группы, который затем рассчитывался наличными (долларами) с коллегами». При этом в пресс-службе СБУ заявили, что «эта информация настолько секретная, что ни названия НИИ в Севастополе, ни тематики спасенных спецслужбами научных исследований, ни тем более имен замешанных в утечке людей обнародовать пока нельзя». Аналогичная информация была дана в крымских газетах под характерными названиями «На чистую воду» («Слава Севастополя», 23 октября), «Преступники арестованы» («Крымская газета», 27 октября) и др. С достойным лучшего применения энтузиазмом газеты сообщали, что был налажен «сбыт закрытой информации» в одну из стран Запада и что «руководитель преступной группы арестован».

Но уже менее месяца спустя «секрет» был раскрыт. 17 ноября в «Славе Севастополя» появилась пространная статья Юрия Кондратьева «Узник СБУ Пионтковский пытался облегчить государственную казну на миллионы долларов», а 19 ноября газета «Сегодня» поместила ответы начальника пресс-службы СБУ Анатолия Сахно на вопросы корреспондента газеты Александра Корчинского. Полковник А.Сахно пояснил, что группа сотрудников Института биологии южных морей и Морского геофизического института (далее – ИнБЮМ и МГО) под руководством доктора наук Сергея Пионтковского должна была в соответствии с грантами от фондов INTAS и «Дарвиновская инициатива» передать в Плимутскую лабораторию результаты исследований более чем 40 морских экспедиций, осуществленных учеными ИнБЮМ и МГО с 1963 по 1998 год. «Эти данные — наше национальное достояние! – заявил полковник. – И они оцениваются, по скромным подсчетам, в 200 млн долларов, а по другим – в миллиарды. Причем часть работ проводилась под грифом «Совершенно секретно» по заказам Минобороны СССР и не подлежит разглашению даже сегодня. А тут речь идет о передаче всех упомянутых уникальных материалов в лабораторию Плимута, которая известна своей военно-прикладной ориентацией». Анатолий Иванович, однако, опроверг информацию об аресте С.Пионтковского Севастопольским УСБУ, сказав, что «ему не предъявлено обвинение, даже не взята подписка о невыезде» и что он «лишь приглашался следственным отделом СБУ для дачи показаний по расследуемому делу».

На самом деле 16 ноября Сергею Пионтковскому (кстати, не доктору, а кандидату наук — уже пять лет как не может найти время для защиты подготовленной докторской диссертации) было предъявлено обвинение в проведении незаконных операций с валютными ценностями, совершенных организованной преступной группой, и в тот же день взята подписка о невыезде. У него был также изъят заграничный паспорт. А вот как он сам описывает общение с представителями СБУ.

«15 октября в ИнБЮМ прибыли 11 человек — сотрудников СБУ. В первую очередь их интересовали проекты, которыми руководил я. Начались так называемые «беседы» со всеми сотрудниками, задействованными в проектах. По мнению нас, участников, беседы эти скорее походили на допросы с далеко идущими последствиями. Наши опасения вскоре оправдались. Меня допрашивали два дня подряд (естественно, без перерыва на обед, да и без обеда — только воду и чай давали). К концу второго допроса мне объявили, что я обвиняюсь в незаконных операциях с валютой, в попытке вывоза и продажи научно-технической информации Украины Западу и что сейчас на моей квартире будет произведен обыск. Вскоре меня посадили в машину и повезли домой...

О протесте заявили мы и даже понятые, но это ничего не изменило (ордер был привезен спустя час после начала обыска. – Авт.). Пять часов ушло у пяти работников СБУ, чтобы изъять мои научные рукописи, документы, деньги, личные фотографии, дискеты и компьютер. Были изъяты также личные вещи, документы и деньги моей жены и даже вещи сына. Дискеты, рукописи, папки с документами валили в мешки, даже не описывая содержимое папок...

Ближе к ночи меня повезли в институт. Там из лаборатории, где я работал, также изъяли научные рукописи и дискеты. Компьютеры во всех лабораториях отдела опечатали (их вывезли позже — через два дня). Одновременно со мной обыску и аресту было подвергнуто имущество и личные вещи двух моих коллег».

Что же вызвало такие неординарные действия сотрудников СБУ? Группа биологов двух институтов под руководством Сергея Пионтковского должна была обобщить результаты многочисленных экспедиций по биоразнообразию тропических вод Индийского и Атлантического океанов, опубликованные ранее в открытой печати и представленные на многочисленных международных симпозиумах, а также создать базу данных на лазерном диске, введя эту информацию в научный оборот в удобном для использования виде. Работа эта до последнего времени выполнялась совместно с учеными России, Великобритании, Голландии и США в соответствии с проектом, прошедшим как внутригосударственную, так и международную экспертизу, и финансировалась на паритетных началах госбюджетом Украины и Фондом Европейского Союза INTAS (международная ассоциация содействия сотрудничеству с учеными новых независимых государств). Об этом шла речь в письме первого заместителя министра науки и технологий Украины Бориса Гринева на имя председателя СБУ Леонида Деркача от 27 октября 1999 года, в котором отмечалось, что дело это «вызвало значительный международный резонанс и, видимо, будет иметь негативные последствия для международного научно-технического сотрудничества Украины и не содействует повышению ее авторитета, а также противоречит государственной политике интеграции Украины в мировое научное пространство». Тем не менее эти разъяснения не удовлетворили СБУ.

Следует подчеркнуть, что никто из участников проекта, по словам Сергея Пионтковского, никогда не имел доступа к сведениям, составляющим государственную тайну, а ИнБЮМ уже девять лет вообще не ведет такую тематику. Поэтому все обвинения в передаче секретной информации представляются совершенно вздорными.

Сегодня главное богатство любой страны — люди, способные создавать новое, именно они привлекают так необходимые Украине инвестиции. Заметим, что С.Пионтковский, с 1992 года работая на Западе, мог уже давно эмигрировать и развивать «чужую» науку. Однако вместо этого он постоянно добывал финансирование для своих коллег в Севастополе, дающее возможность продолжать научную деятельность не только лично ему, но и коллегам. Ведь в ИнБЮМ в 1999 году научным сотрудникам оплачивали только два дня в неделю, т.е. месячная зарплата составляла около 100 гривен (для сравнения: столько же зарабатывает уборщица в студенческом общежитии университета Эдинбурга за 4 часа). Но наиболее возмутительным, на наш взгляд, является публикация в украинской прессе статей, в которых еще до окончания следствия и суда ученые устами журналистов названы преступниками. Что должны чувствовать они, их родственники и друзья, что услышал 11-летний сын С.Пионтковского? Наконец, возникает грустный вопрос о том, кому более близки по духу наши журналисты – коллегам по свободной профессии – ученым или думающим и действующим в режиме административного шаблона представителям спецслужб?

В середине декабря 1999 года представители Европейского Союза заявили, что в связи с делом С.Пионтковского финансирование всех научных проектов фондом INTAS приостанавливается на девять месяцев, пока Украина не приведет свое финансовое и налоговое законодательство в соответствие с европейскими нормами. А это потеря более 4 млн американских долларов.

Что же касается предъявленного С.Пионтковскому обвинения в совершении незаконных операций с валютой (ст. 80 УК Украины), то и оно представляется сомнительным. Деньги поступали на его личный счет в соответствии с правилами фонда, который не имеет к ученому никаких претензий. Выдавая зарплату участникам проекта, С.Пионтковский совершал простую техническую операцию, валюта отнюдь не является в данном случае средством платежа. Заметим, кстати, что ст. 80 УК Украины исключена из проекта нового УК, принятого Верховной Радой в первом чтении, как устаревшая.

Что ж, будем надеяться, что СБУ, всегда декларирующая свою приверженность закону, прекратит это дело и извинится перед учеными. Нет нужды доказывать, что информационная закрытость во всем мире имеет один результат – она приводит к стагнации и массовому отъезду одаренных людей. Поэтому, на наш взгляд, и необходима широкая общественная дискуссия о том, какая информация должна контролироваться «на Украине и не на Украине» и каким образом истории, подобные делу севастопольских биологов, стали бы в нашем многострадальном отечестве впредь невозможными.

Всеволод РЕЧИЦСКИЙ,
кандидат юридических наук
Харьковская
правозащитная группа