Здесь, во-первых, как и на всей территории республики, федеральные войска проводят произвольные неизбирательные задержания гражданских лиц.

Во-вторых, в этих районах в отсутствии гражданской власти или действующей системы органов внутренних дел задержание и дознание производятся армейскими структурами, о «специфике» действий которых мы уже писали (Россия-Чечня: цепь ошибок и преступлений / Общество «Мемориал»; Сост.О.Орлов, А.Черкасов. М.:Звенья, 1998; http://www.memo.ru/ hr/hotpoints/CHECHEN/ITOGI/Index3.htm).

В-третьих, если на равнине составные части системы «фильтрации» хотя бы формально введены в рамки права (они имеют статус ИВС и СИЗО), то здесь места содержания задержанных абсолютно незаконны.

Наконец, в-четвертых, военные действуют бесконтрольно и даже чувствуют попустительство со стороны командования и военной прокуратуры.

Эти обстоятельства закономерно приводят к тому, что нередко люди просто «исчезают» на блокпостах и в воинских частях. Ниже мы приведем собранные сотрудниками Правозащитного центра «Мемориал» свидетельства о трех «исчезновениях» только на одном блокпосту, на единственной дороге, ведущей из горных Шатойского и Итум-Калинского районов. Этот блокпост расположен на выезде из села Дуба-Юрт в сторону села Чири-Юрт, недалеко от кладбища.

13 Января 2000 г. на блокпосту у села Дуба-Юрт были задержаны четыре человека: Титаев Ваха Алиевич, 1961 г.р.; Арсанукаев Висит Вахидович, 1964 г.р.; Дидаев Хусейн Адамович, 1967 г.р.; Дельмуханов Сайд-Магомед Сайд-Рахманович, 1956 г.р.

Все они – жители Шатойского района и находились в селах Чири-Юрт и Новые Атаги как вынужденные переселенцы. 13 и 14 января федеральным командованием был дан «коридор» для выхода беженцев из Шатойского района. По договоренности с персоналом блокпоста они в тот день направлялись на двух грузовых автомобилях (ГАЗ-66 и ЗИЛ-130) в горные села, откуда намеревались вывезти свои семьи и имущество.

Вопреки договоренности, они были задержаны на блокпосту по пути в Дуба-Юрт военнослужащими 245-го мотострелкового полка «для проверки документов на автомобили через компьютер» и препровождены в штаб генерала Шаманова. Там задержанные какое-то время содержались в подвале кафе «Чохкар», дальнейшая судьба их неизвестна. Неизвестно также и местонахождение автомобилей.

18 февраля 2000 г. на блокпосту между селами Чири-Юрт и Дуба-Юрт были задержаны три человека: Башаев Хаси Хамидович (1962 г.р.), Баснукаев Хусейн Усманович (1959 г.р.) и Кайхаров Руслан Алиевич (27–28 лет). Они ехали на двух легковых автомобилях – красной «Ниве» номер 9125 ЧИ и белой ВАЗ-21099 номер 934 ММ, 20-й регион.

Ниже мы приводим рассказ Алабаева Мусы Эдильбековича, 1955 г.р., беженца из Шатойского района, временно проживающего в г. Шали:

«Я знаю, что они – три водителя машин – везли раненых при бомбежке села Асланбек-Шерипово. 16 и 17 февраля была массированная бомбежка этого села, погибли около 40 человек и около 120 были ранены.

Эти трое везли раненых женщин и детей, их остановили на блокпосту между Чири-Юртом и Дуба-Юртом. Этот пост находился на окраине Дуба-Юртовского кладбища.

На блокпосту раненым сказали: «Мужское население от 15 до 60 лет мы не пропускаем – мы имеем такой приказ. Мы мужчин отправим обратно, а вы поезжайте». Раненых военные переложили на свой «Урал», автобус с женщинами и детьми пропустили. А тех троих оставили там: Башаева Хаси Хамидовича (жителя Шаро-Аргуна), Баснукаева Хусейна Усмановича (проживал в Петропавловске, но как беженец находился в селе Асланбек-Шерипово) и Кайхарова Руслана Алиевича.

На второй день, когда я ездил проверить раненых в Старые Атаги, я понаслышке узнал, что их задержали на блокпосту. Я срочно сообщил об этом старшей сестре Баснукаева. Родственники кинулись на поиск. Это было 19 или 20 февраля.

Офицер, который руководил этим блокпостом, представлялся обычно Сан Санычем (у этого человека десятки имен!). Он заверил искавших: «Я даю вам слово офицера, эти люди без проблем уехали – вернулись к себе в село. Я заправил машину «Нива», залил им бензин, и они уехали». Машина ВАЗ-21099 была на буксире у «Нивы» – так он сказал.

Я ему не верю, это не тот человек, которому можно верить!

Там на посту был еще один, по-моему, айзербайджанец – то ли Азат, то ли Ашот... или Эдик Камилов. У него тоже сто имен!

Он по телевизору выступал недавно, этот самый человек, говорил: «За одну автоматную очередь из села мы сто танковых снарядов выпустим по тем селам!»

И он там был, на блокпосту. Это их совместная работа.

Я не поверил и говорю: «Эти люди не уехали, они должны находиться где-то там!» А Сан Саныч опять: «Я даю вам слово, что они уехали».

И женщины успокоились. Спустя где-то месяц из Шатоя в первый раз выехала колонна беженцев, приехал мой родственник и сказал, что Баснукаев Хусейн больше в Асланбек-Шерипове не появлялся. Он не возвратился. Это было уже в марте месяце, числа 17–18-го.

Мы опять кинулись на поиски. И неожиданно кто-то из Дуба-Юрта нашел у дороги напротив Дуба-Юртовского кладбища номер машины: 934 ММ, 20-й регион. Из дома, из Шатойского района, прислали нам записку, что найден номер машины Хусейна Баснукаева, но ни сама машина, ни находившиеся в ней люди домой не вернулись.

Тот блокпост, где их задержали, после того случая сняли, а потом заново там же поставили. Пока блокпоста там не было, мы начали рядом с этим местом раскопки. Но можно было и не копать – было видно, из земли торчал передний мост «Нивы»! Было видно – колеса торчали! Мы раскопали машину. Когда раскапывали, сделали фотосъемки, сняли на видеокассету. При раскопках присутствовал комендант поселка Чири-Юрт, подполковник какой-то, еще присутствовал представитель МЧС – какой-то Анатолий. Откопали там же и вторую машину – ВАЗ. Сан Саныч говорил, что ВАЗ был на буксире. Действительно был на буксире! Но они обе машины раскатали, сплющили танками или БТРами и закатали в землю на том же месте. На машине ВАЗ остался задний номер. Передний номер они сняли и выбросили (его и нашли у кладбища), а задний оставили, наверное, забыли его снять. А с «Нивы» номера были сняты.

Судьба людей нам неизвестна. Мы обратились к силовым структурам. К заместителю префекта Шалинского района. Написали заявление военному и гражданскому прокурорам Шалинского района. Но ответа нет. Заместитель префекта по силовым структурам Джамалханов Хаважи обещал содействовать, но у него очень ограниченные права.

Обращаться к ним всем бесполезно. Военная прокуратура тоже не захотела заниматься этим делом. Мы написали заявления по всем инстанциям. Сестра Башаева Хаси бегала тоже по всем инстанциям. Брат Баснукаева Хусейна, Баснукаев Руслан, также обошел все инстанции.

Еще один важный факт. У Баснукаева Хусейна при себе было около 58 тысяч рублей. Эти деньги были даны односельчанами, чтоб обратным рейсом он привез продукты
питания.

6 марта 2000 г. на блокпосту между селами Чири-Юрт и Дуба-Юрт были задержаны двенадцать человек. Десять жителей села Улус-Керт: Имакаев Балавди Хакимович, 1959 г.р.; Имакаев Асламбек Ганиевич, 1963 г.р.; Маликов Зилаудди, 1964 г.р.; Маликов Анзор, 1969 г.р.; Ясуев Саид-Магомед, 1961 г.р.; Ясуев Саид-Салам, 1967 г.р.; Расаев Сайда, 1966 г.р.; Ахмадов Султан, 1968 г.р.; Хаджиев Иса, 1968 г.р.; Абубакаров Ахьдан Абуязитович, 1964 г.р. Два беженца из ст. Первомайской, находившиеся в с. Улус-Керт, – отец и сын, Астамиров А. и Астамиров М.

Они шли пешком из Улус-Керта на Чири-Юрт, с ними были женщины (среди них–Маликова Раиса, 1964 г.р.; Ясуева Марха 1962 г.р. и Имакаева Таиса, на показаниях которых основано наше изложение).

По словам этих женщин, накануне, 5 марта, в село вошел отряд десантников (около 25 чел.). Они предупредили жителей Улус-Керта, что за ними «идет карательная группа, которая всех уничтожит, будет издеваться над вами, поэтому надо уходить». Десантники обещали достать для вывоза жителей из села машину, но не смогли. В результате эту группу жителей и беженцев всю дорогу (7 км.) сопровождал десантник Володя. Группа беженцев прошла Дуба-Юрт и остановилась в отдалении от блокпоста, а Володя пошел на переговоры. Стоявшие на посту начали его избивать, раздели до пояса, затем куда-то увели. Больше они Володю не видели.

После этого к беженцам подошел старший офицер, находившийся на блокпосту («Сан Саныч»), показал им стодолларовую бумажку и спросил: «За сколько подкупили солдата, чтобы он вас провел через пост?» В результате мужчин задержали. Женщин «Сан Саныч» посадил в «Урал» и отвез к блок-посту у Чири-Юрта. Он сказал: «Ваши мужики нам не нужны, их сейчас отпустят после проверки документов». У женщин на посту проверили документы, их обыскали (личный досмотр проводила женщина). Потом они прождали мужчин еще полчаса и, не дождавшись, двинулись обратно. Но мужчин на дуба-юртовском блокпосту уже не было. «Сан Саныч» заявил, что их всех отправили обратно – выправлять документы.

С тех пор этих мужчин нигде не видели. Женщины безуспешно обращались в комендатуры и в администрации различных сел и районов.

В прошлую Чеченскую войну подобные «исчезновения» тоже имели массовый характер. Проблема пропавших без вести стояла первой на всех переговорах, но решена не была – до сих пор разыскиваются около полутора тысяч человек. Некоторые из них, по-видимому, были расстреляны или погибли в результате избиений и пыток (см. Доклад ПЦ «Мемориал» http://www.memo.ru/hr/hotpoints/CHECHEN/ITOGI/Index3.htm). Приведем в качестве примера лишь один случай, поразительно похожий на события, произошедшие на блокпосту у Дуба-Юрта 18 февраля.

9 мая 1995 г. пропали без вести жители города Шали Аюб Мовладиевич Домаев, Асламбек Савладинович Сулейманов и Шамхан Лемаевич Ташухаджиев. Местные правоохранительные органы и родственники пропавших установили, что пропавшие были задержаны на блокпосту № 2 503-го мотострелкового полка МО РФ. Старший помощник военного прокурора в ЧР К.И.Рейтер, занявшийся проверкой поступившей к нему об этом случае информации, не был допущен военными на территорию полка. 3 июня 1995 г., после того как 503-й полк сменил место своей дислокации, на поле совхоза «Джалка» Шалинского района, где ранее дислоцировался этот полк, на глубине двух метров в месте расположения разведроты были обнаружены трупы Домаева и Сулейманова. Место родственникам погибших указал солдат, бежавший из полка. Там же были обнаружены еще несколько зарытых тел, а также автомашина, на которой ехали пропавшие (ее остов был расплющен гусеницами). Тело Ташухаджиева было обнаружено 6 июня на кладбище на окраине Шали. На всех телах имелись следы пыток, экспертиза установила, что эти люди умерли насильственной смертью.

По факту гибели А.М.Домаева, А.С.Сулейманова и Ш.Л.Ташухаджиева прокуратура Чеченской Республики возбудила уголовные дела, которые затем были направлены в военную прокуратуру. Следствие пришло к выводу о виновности в этом преступлении бывшего командира 503-го мотострелкового полка полковника С.Н.Соколова. 20 сентября 1996 г. следствие было закончено, и уголовное дело по обвинению полковника в умышленном убийстве при отягчающих обстоятельствах двух или более лиц, в умышленном уничтожении личного имущества граждан, причинившем значительный ущерб потерпевшим, и в злоупотреблении властью, повлекшем тяжкие последствия, было направлено в военный суд СКВО. Однако затем суд неоднократно возвращал дело в военную прокуратуру СКВО для дополнительного расследования. Виновные до сих пор не наказаны (очередной суд состоялся недавно в Ростове). События на дуба-юртовском блокпосту показывают, что безнаказанность порождает новые преступления.

Родственники пропавших 18 февраля 2000 г. пытались найти «Сан Саныча», но безуспешно: то им говорили, что он переброшен на другой участок, то – что он в другой смене, то – что вообще убит. Слова о «десяти тысячах имен» не случайны – офицеры действуют под псевдонимами, что обеспечивает им безнаказанность.

Сегодня список пропавших без вести жителей Чечни еще не составлен, но мы можем уверенно сказать: многие из них «исчезли» после задержания федеральными силами. А число людей, попавших в систему «фильтрации», значительно превышает официально объявленное – 1007 человек, прошедших на 24 апреля следственный изолятор в Чернокозово (эту цифру сообщил журналистам помощник Президента РФ С.Ястржембский). К ним необходимо прибавить и тех, кто помещен в «изоляторы временного содержания» (официальные районные и неофициальные в расположении воинских частей), и многих из числа «пропавших без вести».

А.ЧЕРКАСОВ,
член Совета ПЦ «Мемориал»,
24 апреля 2000 г., Назрань