Это письмо вызвано нашим глубоким беспокойством за жизнь, безопасность, здоровье и человеческое достоинство сотен тысяч людей, находящихся в зоне вооруженного конфликта в Чечне и прилегающих районах, за будущее всего региона Северного Кавказа, за будущее демократии в России.

Военные действия продолжаются, они приняли характер партизанской войны. Горные районы подвергаются бомбардировкам. В боях принимают участие молодые военнослужащие по призыву. В апреле–июне 2000 г., по официальным данным (вероятно, заниженным), каждую неделю в Чечне гибли от 22 до 51 военнослужащего и сотрудника МВД. Причем наибольшее число погибших пришлось на середину мая, когда, опять же по официальным данным, никаких боев не было.

Парламентская Ассамблея Совета
Европы рекомендовала руководству России начать политический диалог без предварительных условий или ограничений со всем спектром представителей чеченского народа, включая представителей законно избранных чеченских властей, с целью достижения всеобъемлющего политического урегулирования конфликта. Ничего подобного сделано не было. Наоборот, в мае представители федеральных силовых ведомств арестовали или просто увезли в неизвестном направлении таких чеченских политиков, как Ваха Муртазалиев (бывший министр юстиции в правительстве Масхадова) и Руслан Алихаджиев (председатель парламента Чеченской Республики Ичкерия).

Эти политики не принимали участия в вооруженной борьбе и были открыты для диалога.

Внимание прессы и международных организаций было привлечено к положению людей, содержавшихся в следственном изоляторе в Чернокозово. В результате этого пытки и избиения там прекратились, улучшились условия содержания. Однако по мере того, как в посещаемых международными делегациями официальных изоляторах положение улучшалось, насилие, жестокость, пытки и даже бессудные казни переносились в другие учреждения – в изоляторы временного содержания при районных отделах МВД (наиболее известен изолятор в Урус-Мартане) и в различные неофициальные места содержания задержанных (например, на военной базе в Ханкале).

Бесправное положение задержанных и арестованных в Чеченской Республике усугубляется тем, что их родственники длительное время не могут узнать ни о причине задержания или ареста, ни о месте содержания задержанного или арестованного, ни о том, предъявлено ли ему обвинение, и т.п. Фактически люди «исчезают» и лишь через длительное время «появляются» в том или ином месте лишения свободы. В Чечне воссоздана коллегия адвокатов. Однако получить юридическую защиту задержанные и арестованные чаще всего не могут.

В качестве примера можно привести случай с Вахой Муртазалиевым. 17 мая он был задержан и увезен в неизвестном направлении группой людей, представившихся сотрудниками уголовного розыска МВД Чеченской Республики. Ни в органах МВД, ни в прокуратуре родственникам В.Муртазалиева не только не объяснили причину задержания, но и отказались подтвердить сам факт его задержания. Адвокат, нанятый родственниками, также не мог обнаружить своего подзащитного – в прокуратуре ему не сообщали место его содержания. Вплоть до середины июня ни родные Муртазалиева, ни его адвокат так и не смогли узнать о судьбе задержанного.

О беззаконной практике «исчезновения» людей на длительный срок после их задержания или ареста на территории Чечни Правозащитный центр «Мемориал» направлял письма на имя Генерального прокурора РФ и Специального представителя Президента РФ по обеспечению прав и свобод человека и гражданина в Чеченской Республике. Пока ответов, по существу, «Мемориал» не получил ни от одной из этих официальных инстанций.

К сожалению, есть много случаев, когда людей, «исчезнувших» таким образом, не удается потом обнаружить ни в одном из мест лишения свободы. Это имело место и в последнее время – в мае–июне. Правозащитному центру «Мемориал» известны случаи, когда тела людей, задержанных военнослужащими или сотрудниками МВД, были обнаружены со следами пыток и насильственной смерти. Нам неизвестно, чтобы хоть один подобный случай был расследован российскими органами прокуратуры
или МВД.

Парламентская Ассамблея Совета Европы призывала Россию разрешить проведение независимых расследований предполагаемых нарушений прав человека и военных преступлений в Чеченской Республике.

В ответ на подобные призывы в России была создана Национальная общественная комиссия во главе с бывшим министром юстиции РФ П.Крашенинниковым. Наша организация передала в нее имеющиеся у нас материалы по фактам нарушения прав человека и преступлений против гражданского населения на территории Чеченской Республики. Однако, по нашему мнению, ни то, как создавалась эта комиссия, ни ее состав не позволяют говорить, что она соответствует международным стандартам, принятым в отношении подобных комиссий. Насколько нам известно, эта комиссия не сделала ничего конкретного для расследования нарушений и привлечения виновных к ответственности.

Парламентская Ассамблея призвала осуществить систематическое, реальное и исчерпывающее уголовное преследование Главной военной прокуратурой России военнослужащих федеральных войск, участвовавших в военных преступлениях и других нарушениях прав человека.

Военная прокуратура демонстрирует нежелание расследовать массовые преступления против мирного населения, совершенные федеральными силами в ходе вооруженного конфликта.

Так, например, правозащитными организациями (Хьюман Райтс Вотч, Эмнисти Интернешнл, Правозащитный центр «Мемориал») было собрано большое количество свидетельских показаний о преднамеренных убийствах гражданских лиц, грабежах и уничтожении имущества российскими военнослужащими в декабре 1999 г. в селе Алхан-Юрт. Об этом же сообщал глава пророссийского Государственного совета Чеченской Республики Малик Сайдулаев. Свидетелем вывоза военнослужащими имущества жителей Алхан-Юрта стал представитель Правительства РФ в Чеченской Республике Николай Кошман, что было зафиксировано корреспондентами и показано по Российскому телевидению. Однако Главная военная прокуратура РФ в ответ на письмо Правозащитного центра «Мемориал» сообщала, что «в ходе предварительного следствия версия о причастности к совершению указанных преступлений военнослужащих федеральных сил не нашла своего подтверждения».

Правозащитным центром «Мемориал» и другими неправительственными правозащитными организациями собраны показания о расстрелах мирных жителей военнослужащими федеральных сил в Старопромысловском районе Грозного. Некоторые из этих свидетельских показаний были взяты у случайно выживших жертв этих убийств, находившихся в больницах на территории Ингушетии. Однако письма с просьбой о возбуждении уголовных дел по данным преступлениям, направленные нашей организацией в Главную военную прокуратуру еще в феврале 2000 г., до сих пор остаются без ответа.

Аналогичным образом органы военной прокуратуры ведут себя и по отношению к многим другим фактам, сообщаемым правозащитными организациями.

Расследование обстоятельств массового убийства мирных жителей в поселке Алды неоправданно (и, очевидно, преднамеренно) затягивается, до сих пор по этому делу никто не привлечен к уголовной ответственности.

Факты обстрелов, в результате которых пострадали гражданские лица, в том числе и дети, просто отрицаются, несмотря на то, что раненые дети находились и до сих пор находятся в больницах.

Органы российской прокуратуры отрицают факты издевательств и избиений в следственном изоляторе Чернокозово. И это несмотря на то, что делегация European Committee for the Prevention of Torture and Inhuman or Degrading Treatment or Punishment (CTP) в своем пресс-релизе по итогам поездки в конце февраля–начале марта с.г. сообщила о том, что «выявилась четкая картина физически плохого обращения с узниками со стороны персонала заведения.<…> В некоторых случаях делегация собрала медицинские свидетельства, подтверждающие заявления о плохом обращении с узниками». Делегация высказала пожелание «чтобы то, что происходило в учреждении в течение периода с декабря по начало февраля, было предметом тщательного независимого расследования и чтобы соответствующие санкции были наложены на тех, кто был ответствен за дурное обращение. Во исполнение статьи 8 параграфа 5 Конвенции, делегация обращается с просьбой, чтобы подобное расследование было проведено безотлагательно, и чтобы российские власти информировали СТР о результатах через 3 месяца». Однако теперь прокурор Чеченской Республики В.П.Кравченко, ответственный на надзор за местами лишения свободы на территории Чечни, заявляет, что все сообщения о злоупотреблениях в следственном изоляторе в Чернокозово не больше, чем голословные утверждения. «Мемориал» получил официальный ответ из прокуратуры о том, что «факты превышения должнос тных полномочий сотрудниками следственного изолятора и др. объективно не подтвердились в ходе проверки».Специальный представитель Президента РФ по обеспечению прав и свобод человека и гражданина в Чеченской Республике В.А.Каламанов также публично заявлял по этому поводу буквально следующее: «Ни одна из делегаций не подтвердила слухов о пытках или издевательствах».

Грабежи и вымогательства со стороны сотрудников МВД и военнослужащих являются в Чечне обычным и повсеместным явлением. Однако ни военная, ни гражданская власть не предпринимают каких-либо заметных шагов, направленных на борьбу с этим злом. Согласно официальной статистике, из 467 уголовных дел в отношении военнослужащих федеральной группировки войск в Чечне, которые ведут органы прокуратуры, лишь 14 дел имеют отношение к преступлениям, совершенным против мирного гражданского населения. Для каждого, кто обладает объективной информацией о ситуации в Чечне, вполне очевидно, что эта цифра смехотворно мала по сравнению с количеством самых разнообразных преступлений, совершенных военнослужащими по отношению к гражданскому населению.

Никто из военачальников, командующих войсками, действия которых привели к гибели мирного населения, не отстранен от должности за это. Ниже мы приведем выдержку из интервью генерал-лейтенанта Владимира Шаманова (Новая газета, 19.06.2000 г. А.Политковская). До недавнего времени он командовал Западной группировкой войск в Чечне.

«…Вопрос: – Что значит – «так или иначе были связаны с бандитами»? Жена боевика–кто она в вашей системе координат?

Ныне этот человек, Герой России, повышен в звании и назначен командовать 58-й армией, части которой воюют в Чечне.

В настоящее время многие гуманитарные организации получили возможность работать внутри Чечни, хотя очень часто их сотрудники сталкиваются с фактами грубости и вымогательств на многочисленных блокпостах.

Однако правозащитные организации по-прежнему сталкиваются с препятствиями при посещении Чечни, международным организациям (Хьюман Райтс Вотч, Эмнисти Интернешнл и др.) вообще запрещен въезд на территорию Чеченской Республики.

Работа средств массовой информации в Чечне крайне затруднена. В нарушение российского законодательства журналистам позволяют работать на территории Чечни лишь при наличии особой аккредитации, которую власти могут дать (или не дать) по своему усмотрению.

Но и те журналисты, которые там работают, чаще всего не могут избавиться от принудительной опеки. В самой же Чечне свобода слова полностью подавляется военными властями. Например, 9 июня военный комендант Урус-Мартановского района ввел в отношении независимой районной газеты «Маршо» предварительную цензуру.

Мы с удовлетворением отмечаем, что планы насильственного возвращения вынужденных переселенцев на территорию Чечни осуществлены не были.

Однако положение вынужденных переселенцев – как на территории Ингушетии, так и в лагерях на территории Чечни – остается крайне неблагополучным.

Этой весной и летом несколько раз резко снижалось поступление продовольствия. В очередной раз положение ухудшилось сейчас–это вызвано недостаточным поступлением средств из бюджета.

Избежать катастрофы удается лишь благодаря помощи международных гуманитарных организаций. С середины мая жителям Грозного прекратили бесплатно раздавать продукты питания.

Выдается лишь хлеб раз в 2 дня инвалидам и людям старше 65 лет. В условиях, когда еще практически не начали выплачиваться пенсии и зарплаты, это ставит большинство жителей города на грань выживания.

Происходящее в Чечне самым негативным образом сказывается на всех сторонах жизни нашей страны, ставит под угрозу продвижение России к построению правового государства.