Письмо
Каламанову




Еще в октябре прошлого года Правозащитный центр «Мемориал» направил письмо Специальному представителю президента РФ по обеспечению прав и свобод человека и гражданина в Чеченской республике В.А.Каламанову. В письме шла речь о том, что в Правозащитный центр «Мемориал» поступает информация о случаях бесследного исчезновения людей после их задержания в Чечне военнослужащими или сотрудниками МВД РФ на блок-постах, при «зачистках» населенных пунктов и т.п. В нескольких случаях уже найдены тела ранее задержанных людей со следами пыток и насильственной смерти. Нам также стало известно, что в приемную представительства Каламанова в Чечне поступило большое количество жалоб такого рода.

В письме описывалось 15 наиболее очевидных и бесспорных фактов. В большинстве из приведенных примеров речь шла об исчезновении групп – от двух до пятнадцати человек. Обо всех этих случаях органы МВД и прокуратуры были извещены либо родственниками исчезнувших или убитых людей, либо администрацией населенных пунктов, где те проживали.

По некоторым из этих дел ПЦ обращался с запросами в органы прокуратуры с просьбой о возбуждении уголовных дел по фактам похищения или убийства людей. Однако оттуда не было получено ни одного ответа по существу, хотя сроки, установленные законом для проверки подобных фактов, уже давно истекли.

В письме представителю президента содержалась просьба использовать возможности, которыми располагает В.А.Каламанов, для того чтобы наконец добиться от органов прокуратуры ответа по существу на следующие вопросы:

1. Проводилась ли органами прокуратуры проверка по каждому из изложенных фактов? Каковы результаты проверки?

2. Если первичная проверка до сих пор не завершена, то чем вызвано столь серьезное нарушение сроков такой проверки, установленных законодательством России?

3. Возбуждены ли уголовные дела по каждому из изложенных фактов? Если по каким-то из них уголовные дела не возбуждены, то почему?

4. Если уголовные дела возбуждены, то по каким статьям и кто занимается их расследованием?

5. Завершено ли хоть одно из этих уголовных дел?

6. Привлечен ли кто-нибудь к уголовной ответственности по данным делам?

7. Установлено ли, кто (какое подразделение, отряд и т.п.) задерживал людей в каждом конкретном случае?

8. Были ли допрошены военнослужащие или сотрудники милиции, причастные как минимум к задержанию пропавших людей (в некоторых случаях уже установлены подразделения, проводившие задержание)?

С момента отправки письма прошло уже 9 месяцев, и можно подвести некоторые итоги.

Специальный представитель президента России В.А.Каламанов направил наше письмо в Генеральную прокуратуру РФ, откуда письмо переправили в прокуратуру Чеченской республики. В конце прошлого года оттуда, наконец, в «Мемориал» пришел ответ. Выяснилось, что по семи приведенным в письме фактам исчезновения людей органами прокуратуры были возбуждены уголовные дела по статье «похищение», однако лишь одно из этих дел было передано в военную прокуратуру. Остальные продолжали вести районные прокуратуры, которые не имеют никакой возможности проводить следственные действия в отношении военнослужащих.

По поводу же восьми других приведенных в письме фактов исчезновений прокуратура ЧР сообщала, что «проводится проверка в порядке статьи 109 Уголовно-процессуального кодекса». И это несмотря на то, что с момента обращения в прокуратуру родственников исчезнувших прошло уже несколько (до девяти!) месяцев. Между тем статья 109 Уголовно-процессуального кодекса устанавливает четкий срок для проведения первичной проверки и принятия решения по заявлению о совершении преступления: трое суток со дня получения заявления, а в исключительных случаях – не более десяти суток.

Последовала наша длительная переписка со Специальным представителем президента и органами прокуратуры. В результате нашего давления уголовные дела возбуждены еще по шести случаям исчезновения людей. Однако добиться какого-то внятного ответа о причине грубейших нарушений уголовно-процессуального законодательства нам пока не удалось. Ни одно из тринадцати возбужденных уголовных дел не завершено.

Впрочем, надеяться на какой-то положительный результат расследования этих уголовных дел, к сожалению, не приходится. Даже если органы территориальной прокуратуры Чеченской республики проведут свое серьезное расследование, они не имеют никакой возможности довести дело до конца... Когда в совершении преступления подозреваются омоновцы, прежде, чем их успеют допросить, начальство обычно успевает отправить их назад – в тот регион России, откуда они прибыли в Чечню. Прокуратура Чеченской республики направляет туда поручение местной прокуратуре. Можно представить себе, как прокуратура, например, Пензенской области будет допрашивать героев, вернувшихся из Чечни, которых население во главе с губернатором недавно встречало с музыкой и цветами! Если же в совершении преступления подозреваются военнослужащие, то дело неизбежно придется передавать в военную прокуратуру, которая постарается «развалить» или затянуть расследование.

Например, нам удалось выяснить, что по одному из приведенных в письме случаев прокуратура Грозного провела серьезное расследование и установила лиц, причастных к исчезновению трех людей. И, несмотря на это, до сих пор к уголовной ответственности никто не привлечен, судьба исчезнувших не установлена.

Вечером 28 июня 2000 года в Грозном исчезли молодые люди, проживающие рядом на улице Садовой: Мурад Азитович Льянов (1983 г.р.), Ислам Кизирович Домбаев (1984 г.р.) и Тимур Сергеевич Табжанов (1982 г.р.). Мурад Льянов, с декабря 1999 года постоянно проживавший в лагере беженцев на территории Ингушетии, за день до этого вместе со своей матерью вернулся в Грозный для того, чтобы получить паспорт.

Все трое вышли на улицу из дома Тимура Табжанова. Один из них держал в руках гитару. Здесь их задержали, бросили в бронетранспортер и увезли в неизвестном направлении.

Родители задержанных безуспешно пытались выяснить их судьбу. В июле 2000 года прокуратура Грозного по факту похищения этих людей возбудила уголовное дело. Вскоре матерям трех «исчезнувших» молодых людей из прокуратуры пришел официальный ответ, в котором сообщалось следующее:

«В ходе расследования установлено, что данные граждане были задержаны в ходе «засады» по улице Садовой города Грозного сотрудниками Псковского ОМОНа и 8 БрОНа внутренних войск РФ.

Ночью они были доставлены в расположение 8 БрОНа ВВ РФ.


В связи с отказом в явке для производства следственных действий военнослужащие 8 БрОНа не допрошены по настоящее время. В связи с этим не установлена дальнейшая судьба молодых людей».

Следователь прокуратуры рассказал матери М.Льянова, что в ночь с 27 на 28 июня боевики обстреляли позицию федеральных сил в районе улицы Садовой, в связи с чем там была устроена засада. Омоновцы, задержавшие трех молодых людей, были найдены и допрошены следователями.

По их словам, молодые люди, подозреваемые в причастности к незаконным вооруженным формированиям, были переданы командиру разведроты восьмой бригады особого назначения внутренних войск.

О дальнейшей судьбе задержанных омоновцы ничего не знали. В конце осени прошлого года прокуратура Чеченской Республики наконец передала это уголовное дело для дальнейшего расследования в военную прокуратуру. Однако в январе 2001 года в Правозащитный центр «Мемориал» из Главной военной прокуратуры поступил обескураживающий ответ.

Оказывается, что «до настоящего времени причастность военнослужащих к указанным событиям не установлена», и в связи с этим дело по-прежнему находится в ведении прокуратуры Чеченской республики. Пока различные прокурорские ведомства разбирались между собой – кто же должен расследовать это дело, та часть внутренних войск (8 БрОН ВВ РФ), куда были доставлены исчезнувшие молодые люди, убыла из Чечни, и дальнейшее проведение следственных действий стало весьма затруднено. Насколько нам известно, это дело до недавнего времени безнадежно лежало в прокуратуре Грозного.

И то же самое происходит со многими другими делами. Военная прокуратура считает, что причастность военных «не установлена» – и все!

А тем временем были обнаружены тела некоторых людей, об исчезновении которых мы писали В.А.Каламанову. Так, в марте этого года среди трупов, вывезенных из дачного поселка у Ханкалы, родственниками были опознаны тела Нуры Лулуевой, Раисы и Мархи Гакаевых.

4 июня в Государственной Думе прошли парламентские слушания «О работе по розыску без вести пропавших и насильственно удерживаемых лиц в Чеченской республике», в которых «Мемориал» принял участие.

Правозащитный центр «Мемориала» продолжает работу над списком, содержащим около двухсот случаев исчезновения людей, задержанных в Чечне представителями федеральных сил.

 

Данный материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен некоммерческой организацией, выполняющей функции иностранного агента, либо касается деятельности такой организации (по смыслу п. 6 ст. 2 и п. 1 ст. 24 Федерального закона от 12.01.1996 № 7-ФЗ).

Государство обязывает нас называться иностранными агентами, при этом мы уверены, что наша работа по сохранению памяти о жертвах советского террора и защите прав и свобод человека выполняется в интересах России и ее народов.

Поддержать работу «Мемориала» вы можете через donate.memo.ru.