The Economist
Информация о кампании "Сколько?" появилась и во влиятельном журнале европейских деловых кругов "The Economist"¹, в ежегодном специальном исследовании, посвященном России. Предлагаем читателю фрагменты статьи, посвященные нашему проекту.

Кому нужна демократия? Парламентаризм мертв. Но гражданское общество начинает оживать.

Политическая оппозиция будет формироваться "снизу" в течение многих лет. Но уже сейчас "низ" становится весьма интересным местом.

...В Рязани, в трех часах езды на поезде к юго-востоку от Москвы...на столбах наклеены плакаты о войне в Чечне, захоронениях солдат, забытых вдовах и сиротах. На каждом, — словно девиз, обвинительное "Сколько?"...

Не падайте духом, действуйте!

Рязань стала площадкой для проведения одного из первых в России научных экспериментов по выявлению гражданской активности. После десяти лет конфликта в Чечне и серии террористических атак на российские города, россияне нисколько не сочувствуют чеченским боевикам и почти не сочувствуют простым чеченцам. Национализм, исподтишка поощряемый средствами массовой информации, усугубляется. Напротив, общество "Мемориал", являющееся одной из основных правозащитных организаций [России], решило попытаться заставить людей задуматься над тем, во что им обходится эта война, что [война финансируется] из налогов, которые они платят, что на военной службе в Чечне умирают их сыновья и братья, что правительство пытается им навязать ложь о войне. <...>

По официальным данным, две чеченских войны унесли жизни 5000 солдат; по информации Союза комитетов солдатских матерей — общенациональной сети организаций, члены которых на добровольной основе занимаются оказанием помощи призывникам и военнослужащим, в действительности потери составляют 12 000 человек. Несмотря на то, что чиновники настаивают, что "военная стадия" конфликта завершена, война продолжает уносить жизни людей. Масштабы военного бюджета и даже численность вооруженных сил в Чечне засекречены. В армии процветают жестокость и дедовщина, возможно, унося жизни сотен солдат каждый год и заставляя все большее их число дезертировать или сходить с ума. Прошлой зимой события, когда несколько десятков новобранцев заболели пневмонией, от которой некоторые из них умерли из-за того, что офицеры заставили их часами стоять на улице без верхней одежды, вызвали мощный общественный протест².

Молодые люди идут на невероятные ухищрения, чтобы избежать призыва: если у них есть деньги — платят взятки по 3-5 тыс. долл., а если денег нет — стараются как можно дольше пробыть в стенах образовательных учреждений (призыв заканчивается в 27 лет). Такая политика приводит к колоссальному экономическому перекосу: в период с 1992 г. по 2000 г. число вузов в России выросло на 75%, однако, по словам экспертов в сфере образования, обучение в них весьма низкого качества. Эти вузы скорее способны удовлетворить надежду студентов остаться в живых, а не их потребности в образовании.

Те, кто все же попадает на службу в российскую армию, зачастую ожесточаются или становятся алкоголиками. Многие из них поступают на работу в милицию и другие силовые органы.

... По некоторым данным, технологии пыток, изобретенные в Чечне, распространяются за ее пределы.

Поэтому неудивительно, что, как показывает опрос, проведенный организацией "Хьюман Райтс Уотч" (Human Rights Watch³) 87% россиян знают о комитетах солдатских матерей. Родственники пропавших без вести солдат, ветераны Чечни и вдовы, которые не могут получить свои пособия, неизменно обращаются в местные отделения Комитета [солдатских матерей]. В 1995 г. Союз комитетов солдатских матерей собрал полтора миллиона подписей против первой войны в Чечне.

Рязань. Листовки кампании «Сколько?» расклеены вдоль маршрутов движения общественного транспорта

Однако, [организованная ими] кампания не достигла успеха, и в результате в стране установилась апатия.

Сегодня антивоенные демонстрации в центре Москвы привлекают лишь несколько сот людей. "Мы исчерпали все ресурсы, — говорит Валентина Мельникова, по-матерински энергичная председатель Союза. —Власти никак не реагируют на наши акции. Людей, правящих нами, создало телевидение. Это виртуальные люди".

В начале этого года Союз Комитетов [солдатских матерей] создал политическую партию в надежде, что горстка депутатов Госдумы сможет оказать на власть большее влияние, [чем общественная организация], но, по-видимому, это тщетная надежда. Партия малых предпринимателей, сформированная перед последними выборами в Думу, получила лишь 0,3% голосов.

Григорий Шведов, <...> из Правления "Мемориала", пытается подойти к делу по-иному.

С помощью консультантов из Америки, он и группа молодых активистов из рязанского отделения "Мемориала" разработали план кампании. Они наняли местного социолога⁴, чтобы определить наиболее болезненные [для населения того или иного региона] вопросы и опробовать материалы готовящейся кампании на фокус-группах. В Перми была развернута кампания на иную тему: [населению рассказывали] о тяжелом положении детей-сирот и агитировали за патронатное воспитание.

Пермь. Бил-борд с лозунгом кампании по защите прав детей на улицах города

Активисты, в частности, выяснили, что люди негативно реагируют на плакаты, сообщающие о том, сколько учебников можно купить на деньги, которые стоит танк, поскольку они не считают, что армия должна существовать в условиях недофинансирования, но зато их трогают изображения страданий солдат [на войне]. Активисты планируют проводить митинги, выпускать мини-газету, распространять стикеры, возможно, организовать также кампанию по отправке властям писем⁵.

У них есть четкие цели по поводу того, сколько людей должно быть так или иначе вовлечено в их кампанию, сколько статей о ней должно появиться в газетах, сколько из них должны быть положительными и насколько процентных пунктов должно измениться общественное мнение.

По сравнению с многословными открытыми письмами ... советского периода, которые все еще доминируют в российском гражданском обществе, вышеописанные технологии — это XXI век <...>. "Информационное пространство очень изменилось, — говорит [руководитель проекта], указывая на обилие рекламы, с которой приходится соревноваться его плакатам. — Когда на каждом углу есть по дюжине вывесок и логотипов, повесить там сорокастраничный отчет уже нельзя. Необходимо использовать коммерческие методы, чтобы донести информацию до населения и отслеживать ее влияние на потребителей". Если пробный проект покажет, что наши методы действенны, "Мемориал" будет думать над выбором темы для общероссийской компании. <...>

Современные способы воздействия на общественное мнение могут подтолкнуть рост российской демократии. По мере того, как жизнь в России становится легче, население все больше готово оппонировать власти. Причиной недовольства может стать война в Чечне, экологические проблемы или уровень образования. <...>

1. Gideon Lichfield. Who needs democracy? The Economist. May 22-28, 2004.
2. Описанные события происходили в Магадане. Температура была ниже 20 градусов мороза.
3. Здесь автор несколько ошибается, речь идет про исследование, проведенное в рамках нашего проекта, подробнее см. данные на с.3.
4. В действительности, социологов и других специалистов приглашали сотрудничать с региональными коалициями во всех кампаниях — в этом проявлялся общий подход работы по проекту.
5. С требованием сообщить, сколько людей погибло на войне.