ЗАЛОЖНИКИ ДВУХ ТИРАНИЙ

Александр Гогун. Фото предоставлено автором.

В статье историка из Санкт-Петербурга Александра Гогуна рассказывается о некоторых особенностях советского партизанского движения Украины в годы Второй мировой войны.

Мирные жители оккупированных территорий оказались заложниками двух тираний – гитлеровской и сталинской. Работая над темой национального повстанческого украинского движения, автор столкнулся с рядом документов, прямо или косвенно свидетельствующих о провокационной и репрессивной роли советских партизан на оккупированной нацистами территории.

Говоря о партизанском движении и методах его подавления, нельзя не упомянуть и о проблеме заложничества. В основе карательных мер, которые применяли та и другая сторона, лежал принцип коллективной ответственности. Расстрелы заложников из числа односельчан партизан, убийства и изнасилования родственников коллаборационистов (об аналогичных явлениях, но уже в наше время см. также статью А.Черкасова на с. 146), перерождение партизанских отрядов в обыкновенных бандитов – обо всем этом идет речь в статье Александра Гогуна.

О перерождении идейных "партизан" в обыкновенных бандитов – см. также в материалах "круглого стола" на с. 81. ; об использовании заложничества в борьбе с партизанским движением см. также фрагменты книги "Крестьянское восстание в Тамбовской губернии" в 1919–1921 гг." на с. 37). Аналогия между действиями УПА, советских партизан и чеченских боевиков, возможно, покажется неправомерной (равно, как и указание на сходство методов карательных органов разных стран и эпох, боровшихся с антоновщиной, с УПА, советскими партизанами и чеченскими боевиками), но мы лишь даем читателю материал для сопоставления, предоставляя ему возможность сделать собственные выводы.

В советской историографии и мифологии картина нацистской оккупации СССР представлена с помощью нескольких довольно простых схем. В частности, в отношении коммунистического партизанского движения постулирован ряд тезисов, за рамки которых до недавнего времени выходить просто запрещалось:

• советские партизаны пользовались всесторонней поддержкой мирного населения;
• главной целью партизанского движения была борьба с немцами, второй задачей была защита населения от террора и репрессий врага;
• материальное и материально-техническое обеспечение "народных мстителей" осуществлялось за счет трофеев, добытых у противника, при этом часть добытых трофеев возвращалась местному населению.

Мы рассмотрим репрессивно-карательную функцию партизан на примере ситуации в Украине. Однако отметим также, что озвученные в Латвии в ходе дела Василия Кононова материалы и ряд введенных в оборот документов об оккупационном режиме в Белоруссии свидетельствуют: подобную функцию партизаны выполняли и на других оккупированных территориях СССР.

"Всенародная поддержка советских партизан"

Исходя из доктрины "малой кровью на чужой территории", РККА и НКВД–НКГБ не подготовились к ведению партизанской войны на собственно советской территории. Но отходящие войска все же успели оставить подпольные коммунистические структуры, большей частью раскрытые немцами (а часто просто сдавшиеся) в первые месяцы оккупации. Партизанское движение 1941 года в Украине в основном представляло собой плохо организованные группки окруженных и разбитых частей Красной Армии. Они были частично уничтожены оккупантами и коллаборационистами, а частично просто вымерзли очень холодной зимой 1941/42 годов. В результате на весну 1942 года в Украине остались лишь мелкие группки партизан, оккупантам особого беспокойства не причинявших.

В 1942 году 4-м управлением НКВД УССР в тыл врага было направлено 2027 разведчиков-одиночек и 595 разведгрупп. Обратно вернулись 400 разведчиков (20%) и 34 группы (6%). Остальные погибли или пропали без вести.

Развертывание подпольного и партизанского движения в тылу врага организовывала не Красная Армия, а НКВД. Причем можно видеть, как руководители подполья и разведки "ценили" жизни своих подчиненных. Одними лишь сложными условиями потери в 80–94% личного состава объяснить нельзя.

Стихийное партизанское движение Москва стремилась взять под контроль. 30 мая 1942 года создается Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД), а 20 июня подчиненный ему Украинский штаб партизанского движения (УШПД). Большинство руководящих постов в них занимали сотрудники репрессивно-карательных органов. Партийная номенклатура также играла ведущую роль в руководстве красными партизанами. Например, возглавлял ЦШПД первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии Пантелеймон Пономаренко, а первый секретарь ЦК КП(б)У Никита Хрущев курировал деятельность УШПД. Руководство сыграло не последнюю роль в превращении "народных мстителей" в грозу украинских деревень.

Перед войной население Украины составило почти 30 миллионов человек.

Число красных партизан на конец 1942 года (6350 чел.) насчитывало около 0,02% от населения Украины. В последующее время количество партизан Украины с помощью Центра выросло до 30 тыс. человек (0,1% от довоенной численности населения республики). Как видим, цифры отнюдь не свидетельствуют о "всенародной борьбе с оккупантами" и массовой поддержке населением советских партизан.

Большая часть красных партизан, подчиненных УШПД, дислоцировалась к тому моменту на северо-востоке Украины, в лесах Житомирской области, а также в РСФСР и Белоруссии. В западных областях Украины, принадлежавших до 1939–1940 годов Польше и Румынии, население красных партизан откровенно ненавидело.

"Диверсант по призванию" Илья Старинов в шифротелеграмме, посланной заместителю начальника УШПД Тимофею Строкачу 17.03.1944, сообщал: "Освобожденных районах Тарнопольской области население спрятало часть скота, свиней, создав тайные склады для банд националистов, которые пока ушли в подполье, леса, территорию, занимаемую немцами. <...> Четвертую войну воюю, но никогда не встречал такой враждебной среды, как освобожденных районах Тарнопольской области".

Враждебность частично объясняется поведением самих партизан на территории Украины. При знакомстве с документами опровергается другой советский миф – о том, что партизаны обеспечивали себя продовольствием за счет добытой в бою с немцами провизии, которую в свою очередь немцы реквизировали у крестьян.

Центр пытался "навести порядок" в партизанских отрядах – прекратить грабежи, заменив их просто реквизициями. Последние отличаются от первых только организованностью – отнятые у крестьян еда и вещи шли в общий фонд отряда, а не непосредственно в партизанские котомки. Но даже это было непосильной задачей.

"Деятельность этих фашистских ублюдков происходит безнаказанно с нашей стороны"

Еще одна важнейшая функция партизан на оккупированной территории – репрессивно-карательная.

О сдержанном отношении крестьян к партизанам свидетельствует не только скромная численность просоветского партизанского движения в Украине в годы Второй мировой войны. Начальник Первого отдела Главного отдела Министерства восточных территорий (Восточное министерство Альфреда Розенберга) Отто Бройтигам вспоминал: "Местное население в начале войны и знать не хотело о партизанах, показывало их немцам и таким образом облегчало войну с ними. Большинство населения было на стороне немцев, которые обещали освободить его от большевиков. Также партизаны обременяли местное население, поскольку принуждали мужчин вступать в их ряды, "реквизировали" провизию и другие необходимые вещи. Деятельность партизан протекала в большинстве случаев вблизи больших лесных массивов, где они находили защиту от преследования".

Несмотря на очевидную субъективность свидетельства, определенные тенденции Бройтигам указал достаточно точно – значительная часть населения, особенно в Западной Украине и Прибалтике, восприняла немецкую власть как меньшее зло по сравнению с прогнанными коммунистами. Кроме того, нацисты в большинстве случаев просто обязывали населенный пункт "выставить" старосту, бургомистра, определенное количество полицейских (обычно из расчета 1 полицай на 100 жителей). Члены семей полицейских были заложниками нацистов – их репрессировали, если полицейский перебегал к партизанам. Более того, нацисты сделали заложниками и самих членов вспомогательной полиции – в случае, если их сослуживцы "предавали начальство", оставшиеся полицейские отправлялись в лагеря или даже расстреливались. За сбор и сдачу немцам урожая отвечал, часто жизнью, прежде всего староста, а потом и все село. В определенной степени заложниками стало все население оккупированной территории Украины. В любом случае военно-полицейский и административно-хозяйственный коллаборационизм принял на оккупированных советских землях крупные масштабы уже с лета 1941 года.

Этим озаботились руководители советского партизанского движения. И в то время, когда судьба самой родины висит на волоске, репрессивные органы разрабатывают мероприятия по ликвидации фашистской администрации на оккупированной противником территории. Приведем характерное Указание НКВД УССР № 3320/СВ:

"Установлено, что немецкие захватчики при временной оккупации ими территории областей УССР организуют в селах, местечках и городах свою фашистскую администрацию (в сельских местностях назначают старост, старшин и полицейских, в городах и городских поселках – председателей горуправ, бургомистров, комендантов, начальников полиции и других чинов). <...>

Все это контрреволюционное, фашистское и бандитское отребье ведет активную борьбу с партийным, комсомольским, советским и колхозным активом и всеми советскими патриотами, оставшимися на территории, занятой противником, выдает их гестапо, организует поиски партизан, грабит и терроризирует местное население и т.д. Деятельность этих фашистских ублюдков проходит совершенно безнаказанно с нашей стороны.

Наши органы, организуя и руководя партизанской, диверсионной и раз-ведывательной работой в тылу врага, не уделяют достаточного внимания истреблению местной фашистской администрации во временно захваченных немцами районах, даже в прифронтовой полосе.

Приказываю:

1. Немедленно организовать систематическое повсеместное, и прежде всего в ближайшем тылу противника, истребление фашистской администрации и их имущества, особенно старост, бургомистров, руководителей полицейских органов и агентуры гестапо.

2. Использовать для этих целей все имеющиеся в нашем распоряжении и изыскать новые дополнительные агентурные возможности.

Широко использовать для этих целей партизан, диверсионные группы и разведагентуру наряду с выполняемыми ими другими задачами.

3. Из числа имеющейся агентуры всех отделов и управлений, а равно за счет новых вербовок создать специальные тергруппы численностью три-пять человек для выполнения заданий по истреблению фашистской администрации.

4. Составить план работы, которым предусмотреть конкретные объекты и исполнителей. Тщательно проработать указание со всем оперсоставом, призванным выполнять эту работу, после чего указание вместе с планом вернуть мне.

К проведению в жизнь плана приступить немедленно, не ожидая специальных указаний, регулярно докладывая о результатах проделанной работы в конце каждой пятидневки.

5. Начальнику Первого управления НКВД УССР капитану госбезопасности тов. Леонову и начальнику 4-го отдела НКВД УССР подполковнику тов. Любитову обеспечить повседневный контроль, руководство и помощь оперативному составу в выполнении этих задач.

Зам. народного комиссара
внутренних дел УССР
полковник Савченко"

Расстрел партизан

Документ датирован 30 ноября – в тот момент Вермахт находился у стен Москвы и Ленинграда, а вся Украина уже стонала под нацистским сапогом. Казалось бы, первоочередные задачи партизан, подпольщиков, диверсантов, "тергрупп численностью три-пять человек" состояли в ударе по коммуникациям и складам противника, а также в добыче развединформации о враге. Это был действительно критический момент не только советско-германской, но и всей Второй мировой войны – необходимо было хоть как-то ослабить давление вооруженных сил Третьего рейха на фронт, с трудом удерживаемый РККА.

Историк Борис Соколов пишет, что "в тех районах, где основная часть населения поддерживала немцев или, по крайней мере, ладила с ними, партизаны применяли массовое уничтожение мирных жителей, а не только членов семей коллаборационистов. Вот как описаны в немецком донесении результаты нападения партизан на железнодорожную станцию Славное:

"28.8.42 хорошо вооруженная группа партизан численностью 350 человек атаковала станцию Славное (участок железной дороги Орша–Борисов). Станционное здание подожжено. В результате сильного обстрела населенный пункт Славное разбит. Противник отошел раньше, чем подоспело наше подкрепление... Все железнодорожные служащие станции мужественно боролись с партизанами. Начальник станции убит, начальник службы движения тяжело ранен, остальные служащие станции невредимы. Сожжены станционные здания и 100 домов в деревне. Убито около 300 мирных жителей, дружественно настроенных к немецким войскам. Обе водонапорные башни подорваны. Также подорван водяной насос. Система сигналов частично разрушена. Переводные стрелки отсутствуют. Рельсовый путь подорван на участке до 100 м. Подорван водопровод на участке между рекой Бобр и Славное. Подорван эшелон № 8203, стоявший в то время на станции. Котлы паровозов подорваны. Русский начальник эшелона и 10 украинцев убиты. Станция начала работу около 16.00".

Дерзкое нападение партизан на Славное и уничтожение дружественно настроенных по отношению к немцам жителей поселка вызвало гнев самого фюрера. Уже 28 августа Гитлер потребовал от командования группы армий "Центр" "немедленного проведения операции возмездия... с применением самых жестких репрессивных мер". А меры предусматривались следующие: расстрел 100 сторонников партизан и членов семей последних, подозреваемых в участии или в содействии нападению; поджог их домов; передача по радио об итогах карательной операции с соответствующими комментариями".

Помимо террора по отношению к коллаборационистам, партизаны и подпольщики устраивали провокации, стремясь "поссорить" население с оккупантами.

Капитан Русанов осенью 1943 года на допросе в немецком плену показал: "При отступлении Красной Армии местные партийные организации оставили наиболее выдержанных коммунистов для подпольной работы. Они должны были проводить всяческую агитацию, сеять недовольство среди населения. Для этого они совершали различные акты против немцев, с расчетом, чтобы все эти акты вызвали ответные репрессии со стороны немецкого командования. Все эти спровоцированные репрессии всячески используются для подстрекательства... Подпольщики хорошо законспирированы, и их не так легко найти. Собственно, они так и совершают диверсионные акты, чтобы виновным оказалось мирное население... Мирное население часто и не знает, почему на него обрушились репрессии. Поэтому оно начинает думать, что это произвол немцев, и озлобляется...

Я думаю, что большинство населения боится партизан".

Показания пленного Русанова частично подтверждаются советскими документами.

Например, на заседании УШПД 3 апреля 1943 года в Москве Никита Хрущев заявлял: "Рейды [партизан] дают положительные результаты и в том смысле, что вселяют страх у неустойчивых элементов из украинцев и русских, проживающих на оккупированной территории, которые бы хотели пойти на сговор, но боятся расправы со стороны наших отрядов".

Расправы боялись не только коллаборационисты, но и участники украинского националистического Сопротивления – члены Организации украинских националистов (ОУН) и УПА. Например, комиссар Руднев 24 мая описал в дневнике показательный случай: партизаны захватили 4 националистов в плен. Ковпак хотел всех расстрелять, Руднев воспротивился, и позже эти пленные были обменены на пленных партизан.

Митинг у места казни. Фото из книги: "Великая Отечественная война Советского Союза". М., 1970.

25 июня ковпаковцы подошли к реке Горынь и захотели ее форсировать. "Но националисты, человек 500, заняли Здвижджь и заявили, что переправу строить не дадут. Ковпак решил – раз так, то дать бой и смести это село, чему я [Руднев] решительно воспротивился".

Переговоры ничего не дали, поэтому "Ковпак снова рассвирепел: немедленно артиллерию и смести это село с лица земли. Я заявил, что на это не пойду..." В конечном итоге Рудневу с огромным трудом удалось убедить Ковпака не уничтожать село, а Ковпаку, в свою очередь, удалось убедить националистов оставить село без боя. 3 августа 1943 года Руднев был убит (вероятно, по приказу Ковпака или даже самим Ковпаком) в бою под Делятиным. С этого момента у Сидора Артемьевича не было "барьера" при уничтожении националистов.

В отчете за период с 12.06 по 01.10 1943 года Ковпак писал: "Вся Станиславская и Тарнопольская области, часть Каменец-Подольской и Львовской областей исхожены партизанами, которые, проходя по селам, оставляли после себя следы, агитируя против сдачи хлеба, уничтожая и раздавая запасы, расстреливая ненавистных народу немецких служак".

То, что "служаки" часто вынужденно шли в полицию или администрацию, партизан не интересовало. Списки дезертиров, коллаборационистов, оуновцев и повстанцев поставляли "народным мстителям" "доброжелатели" из числа местного населения. Понятно, что у партизан не было возможности проверить точность информации, поэтому их репрессии использовались в том числе для сведения счетов между поссорившимися соседями.

Учтем, что Ковпак в данном случае – не худший пример партизанского террора. Результаты репрессий партизан по отношению к населению и коллаборационистам впечатляют. Согласно справке УШПД на имя Сталина, было истреблено старост, полицаев и других "предателей родины" – 6 672. С ними было куда проще сражаться, чем с немцами. Но наибольший масштаб репрессии партизан против украинского населения приобрели с лета 1943 года – когда начались их столкновения с разворачивающейся УПА.

Жертвы "народных мстителей"

Летом 1943 года большая часть территории Волыни контролировалась УПА, и советские партизаны попытались захватить "повстанческие республики" с территории советской Украины, Белоруссии и РСФСР. Иногда это удавалось, иногда – нет, но во всех случаях их жертвами становилось мирное население...

Донесения руководителей тыла Военных округов УПА составлялись не в пропагандистских целях, а для того, чтобы руководство ОУН–УПА владело объективной информацией для успешных боевых действий. Поэтому описанные в приведенных ниже обзорах случаи можно считать относительно достоверными фактами.

"Август 1943 г.: Костопольщина... Красные партизаны находятся в Цуманских и Оржевских лесах и оттуда время от времени нападают на западные села Дераженского района, исключительно в целях грабежа... От красных население бежит точно так же, как и от немцев...

Столынский надрайон...

Березовский район и теперь полностью подчинен большевикам... Целый район сожжен немцами. Люди начинают строиться в лесных чащах, топких и недоступных... Район этот беден хлебом, условия жизни людей ужасны. Большевики не допускают, чтобы население этого района контактировало с соседними районами... Время от времени над этим районом пролетают немецкие самолеты, которые бомбят эти территории и стреляют из пулемета.

Давидгородецкий район... Что касается большевицких партизан – то население им активно противится. Однако большевики, у которых тут свободные руки, так как у них нет угрозы от немцев, делают, что им угодно, а поскольку население им противится, грабят и террором принуждают подчиняться...

Села, лежащие на запад от Горыни, всецело под террором большевиков (красных партизан). <...>

Высоцкий район...

Второй штаб им. Котовского находится в селе Велюги... Эта группа сильно грабит население, поэтому люди ее сильно ненавидят, как грабителей и пьяниц...

В некоторых селах Столынского и Высоцкого районов, где стояли наши отряды, по их уходу большевики терроризировали население. Например, в селе Бутове привязали людей к седлам коней и таскали по полю, приговаривая: "Это за то, что кормили секачей" .

Декабрь 1943 г.

Людвипольский район...

На 1.XII в районе насчитывается 18 сел сожженных, в том числе: 7 сел сожжено немцами, 9 – поляками, а два – красными <...>

Район Рокитно. ...На территории пребывает большая сила коммунистов, которые часто нападают на села, жгут отдельные хозяйства и убивают людей... На села Карпиловку, Кисоричи, Дерть и Борове часто нападают коммунисты из района Олевска, грабят и после возвращаются восвояси.

19.XI красные партизаны заняли села Тювковичи и Белую, крестьян выгнали из их хат и заняли жилье".

Во втором томе эмигрантского издания "Летопись УПА", основанного на документах украинского националистического подполья, приведена информация о 29 украинских селах, частично или полностью уничтоженных красными партизанами только на Полесье и Волыни и только за осень 1943 года. (Это три из существовавших на тот момент 23 областей УССР: Волынская, Ровенская, Житомирская.) Деревни расположены в основном на территориях, граничащих с Белоруссией. За тот же период в том же регионе, как указывает карта, немцами было сожжено 77 сел.

Для иллюстрации партизанских бесчинств приведем рассказ жительницы Луцка Р.Г.Сидорчук (1924 года рождения), встретившей оккупацию на Волыни в большом селе Старая Рафаловка. Это местечко в Ровенской области, уничтоженное красными партизанами 13 октября 1943 года – как раз в разгар войны между бандеровцами и коммунистами. Но репрессии партизан против населения начались еще до развертывания УПА, когда партизаны начали терроризировать людей, насильно загнанных в коллаборационистскую полицию:

"Вообще же немцы наш городок огибали. Они в Новой Рафаловке, это километров за 15 от нас, стояли. А в лесах вокруг Старой Рафаловки вскоре зашевелились красные партизаны. Они базировались где-то около сел Галузии и Серхив Маневицкого района. Часто наведывались в наш городок. Называли себя партизанами Дяди Пети [полковника Бринского. – А.Г.], а еще – петровцами. И вначале смотрели мы на них, как на настоящих героев. Ведь против которой силы-силищи на борьбу встали!.. Бандеровцев мы не видели до 1943 года. Поэтому красные партизаны были единственным объектом нашего внимания и нашего восхищения. Мы встречались с ними, вместе пели песни, помогали им продовольствием...

Добрые наши отношения с петровцами закончились, как только они вошли в силу. Началось с того, что партизаны Дяди Пети взялись "вершить суд" над семьями, ребята из которых и оказались в шуцманах. Тогда и по той же причине совершили дикую расправу над семьей Пасевичев. В ней, кроме старших, было двое девчат и ребята – Николай, Дмитрий и Леонид, который служил в шуцманах. Николая спасло то, что ушел в тот вечер из дома. Ему после войны дали за брата 10 лет. А старшего Пасевича убили сразу. Потом, на глазах у матери, изнасиловали старшую дочь, Лизу. И всех постреляли. В старую Пасевичиху, Палажку, в мать то есть, которая на все это должна была смотреть, всадили под конец три пули. Но судьба распорядилась так, что Пасевичиха как-то выжила и прожила еще лет 20. Рассказывала, кто все это совершил...

Так же расправились они и с семьей Яновицкой Марии, у которой только младший парень остался, и с семьей Паламарчуков... Всего детей в семье было семеро. Сыновья Иван (он в шуцманы пошел), Андрей, Георгий и дочери Надя, Клава, Юля, Вера.

Всех Паламарчуков, кроме Ивана и Георгия, которых партизаны не застали дома, поставили на колени и расстреляли. С Надей расправились в особенности жестоко, ее изнасиловали, выкручивали руки, истязали. Клаву тоже, прежде чем убить, изнасиловали...

Петровцы окружили Старую Рафаловку и повели "бой с бандеровцами". Бандеровцев убили нескольких, а городок наш, считай, полностью уничтожили. <...>

Петровцы знали, в какой хате чем можно поживиться, как и то, что основные силы УПА под командованием Верного тогда ее оставили, и поэтому можно было показать свой "героизм". Такими они мне и запомнились, те петровцы: на конях, пьяные, всегда готовые беспощадно убивать "врагов и предателей народа" и грабить "во имя победы над фашизмом"".

Уничтожение села Старая Рафаловка подтверждается другим независимым источником – донесением политического референта Военной округи УПА "Заграва" за октябрь 1943 года:

"Большевики... напали на Старую Рафаловку, которую сожгли. Убили 60 человек, из них 8 из рай[онного] актива. Убит политический референт Тетеря (Бугай). Грозили смертной казнью за поддержку УПА".

Оценим "точность" партизанского террора – сожжено село, убито 60 человек. Из убитых только 8 (13,3%) – члены ОУН (а кров и хозяйство потеряли сотни людей!).

Вероятно, и в других случаях уничтоженные "полицаи" и "националисты", обозначенные в партизанских отчетах, часто никакого отношения к коллаборационизму или национальному Сопротивлению не имели.

Принцип коллективной ответственности (т.е. фактически заложничество) применяли и бандеровцы. Еще в 1941 году руководители ОУН(б) открыто провозглашали принцип семейной и национальной взаимной ответственности. В 1943 году он был применен в массовом порядке на практике, когда УПА отдала приказ полякам покинуть территорию Волыни. В ходе начавшейся после этого резни было убито от 50 до 100 тысяч поляков, в большинстве своем простых крестьян. В том же конфликте поляки в националистических формированиях, советском партизанском движении и коллаборационистской полиции точно так же применяли принцип коллективной ответственности к украинцам. Население украинских и польских сел оказалось заложником националистов двух соседних народов.

В конце 1943 – первой половине 1944 года Советы вновь заняли территорию Западной Украины, а украино-польский межэтнический конфликт в основном прекратился. Неорганизованный партизанский террор сменился относительно упорядоченными репрессиями РККА–СА, НКВД–МВД и НКГБ–МГБ.

В марте 1944 года Тимофей Строкач из 12 тыс. партизан Украины, оказавшихся к тому моменту в тылу Красной Армии, выделил 8 тысяч для борьбы против УПА.

В тот момент ковпаковцы под руководством Вершигоры проводили знаменитый рейд на Вислу, по пути сражаясь не только против немцев, но и против УПА.

По возвращении из рейда 5 сентября 1944 года 1-я Украинская партизанская дивизия имени Дважды Героя Советского Союза С.А.Ковпака была направлена на борьбу против повстанцев, став, по сути, чисто карательным соединением.

Более того, в 1945–1950 годах, в том числе из ковпаковцев-украинцев, набирались так называемые "спецгруппы" НКВД–МВД. Эти отряды действовали под видом партизан УПА, провоцировали местное население (раскрывая сеть ОУН–УПА) и/или убивали и всячески издевались над простыми крестьянами с целью компрометации бандеровцев.

В интервью с автором этих строк последний главнокомандующий УПА Василий Кук свидетельствовал, что "провокации были самым эффективным методом борьбы против повстанческого движения".

Партизан подключили к подобной деятельности, следовательно, жесточайший террор против мирного населения не был для них какой-то новой "работой".

К сожалению, подсчеты уничтоженных партизанами коллаборационистов, участников ОУН–УПА и мирных жителей не затруднены, а просто невозможны. Не существует комплекса документов, отражающих хотя бы относительно полную картину партизанского коммунистического террора в 1941–1944 годах. Вероятно, что прямыми жертвами "народных мстителей" (часто и невинными) стали десятки тысяч советских граждан на оккупированной территории (если только за 1 год только отряды, подчиненные УШПД, убили минимум 6 672 человека!). Еще большее число советских граждан стало косвенными жертвами деятельности советских партизан – "антипартизанского" нацистского террора.

Свидетельствует уже упоминавшийся Отто Бройтигам: "Поскольку за спокойствие и порядок за спинами воюющих солдат был ответственен Гиммлер, ему досталась задача борьбы с партизанским движением. Снова пустили козла в огород. Его жестокие методы усилили партизанскую угрозу, вместо того чтобы уменьшить. Соединения, с помощью которых он вел борьбу, были в большинстве случаев украинская вспомогательная полиция. <....> Но когда им приказывали сжигать собственные деревни, а все население, подозреваемое в помощи партизанам, уничтожать, полицаи отказывали в послушании и сами переходили к партизанам".

О нацистском терроре на оккупированной территории СССР написаны десятки книг, поэтому на нем нет смысла останавливаться подробно. Приведем лишь данные, характеризующие его масштабы.

Несомненно, что принцип коллективной ответственности, применяемый в полном объеме нацистами к населению оккупированной территории, повлек за собой минимум сотни тысяч, но вероятнее, миллионы жертв.

По советским данным, опубликованным во время Перестройки, число загубленных нацистами мирных жителей СССР составило 7 420 379 человек (в том числе Украины – 3 256 000, Белоруссии – 1 547 000, России – 1 800 000).

В это число входят уничтоженные в результате расистского геноцида евреи и цыгане.

Но значительная часть убитых мирных жителей – жертвы расстрелов заложников, уничтожения "партизанских" деревень и вообще антипартизанского террора, который в наибольшем масштабе развернулся на территории Белоруссии в 1941–1944 годах.

Приведенные факты открывают малоизвестную и до сих пор не переоцененную обществом страницу в истории советской репрессивно-карательной системы. Даже когда население СССР оказалось в жутких условиях оккупации враждебным тоталитарным режимом, советское руководство, вместо того чтобы как-то облегчить участь десятков миллионов людей, продемонстрировало своим "подданным" еще раз, насколько "длинные руки" у НКВД.